Битва за Рим (Венец из трав) - Колин Маккалоу (1991)

— К прежнему злу прибавилось новое. Многие ли из вас знают, достопочтенные сенаторы, о чем я хочу сказать? Вряд ли. Я имею в виду зло, порожденное Гаем Марием, — хотя я и далек от того, чтобы обвинять в сознательном вредительстве этого выдающегося мужа, шесть раз избиравшегося консулом. В том-то и беда, что в момент своего рождения зло вовсе не является злом. Оно — ответ на некую потребность, следствие изменений, сдвигов в балансе власти. Итак, мы остались без солдат. А почему? Среди прочих причин есть одна, неотделимая от вопроса об общественном землевладении. Я имею в виду то обстоятельство, что с появлением последнего множество мелких землевладельцев оказались согнанными со своей земли, а вследствие этого сократилась рождаемость и сыновья их перестали пополнять нашу армию. И тогда Гай Марий сделал то единственное, что способен был сделать в то время: начал набирать в армию capite censi, неимущих, и главным образом из безземельных семей, то есть из числа тех, у кого нет денег купить себе снаряжение и, более того, вообще нет ни гроша за душой!

Друз умолк. Затем заговорил вновь — на сей раз так тихо, что всем сидящим в зале пришлось податься вперед, чтобы слышать его. Все глаза были по-прежнему устремлены на оратора.

— Солдатский заработок скуден, — продолжал тот. — Добыча, захваченная после разгрома германцев, оказалась смехотворной. Гай Марий и его преемники научили рекрутов из числа обнищавшего населения отличать клинок меча от рукояти, обучили их чувству собственного достоинства, отличающему настоящего римлянина. И в этом я совершенно солидарен с Гаем Марием. Но теперь мы не имеем права швырнуть этих людей обратно, на городские задворки и в сельские лачуги. Ибо поступить так — значило бы собственными руками взрастить совершенно новое зло: массу обученных военному искусству людей, у которых нет денег, зато есть масса времени и в душе растет сознание обиды на то, как с ними обращаются люди нашего класса. Гай Марий предложил решить эту проблему, предоставив ветеранам из неимущих зарубежные общественные земли. Прошлогоднему городскому претору Гаю Юлию Цезарю выпала нелегкая задача расселять их на островах у африканского побережья. Я полагаю — и прошу относиться к моему мнению лишь как к стремлению предотвратить ожидающее нас мрачное будущее, — что Гай Марий был прав и что нам следует продолжать расселение ветеранов на общественных землях в зарубежных римских владениях.

Друз по-прежнему не сходил с места, избранного им для произнесения речи, и ясно видел, как при одном упоминании имени Гая Мария лица некоторых сенаторов помрачнели. Сам же Марий, сидевший в первом ряду, среди консуляров, остался к этому упоминанию совершенно безучастен и сохранял редкое спокойствие. В среднем ярусе на противоположной стороне, лицом к Марию, сидел экс-претор Луций Корнелий Сулла, недавно вернувшийся из Киликии, где он исполнял обязанности временного наместника. Сулла жадно ловил каждое слово Друза.