Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 1. На краю пропасти - Джеймс Клавелл (1981)

– Разве это имеет значение? – обронил Данросс после паузы.

– Конечно имеет, – тут же взвилась Диана. – На самом деле, тайбань!

– О да, – эхом откликнулся Филлип Чэнь. – Пятьсот тысяч долларов! Айийя, пятьсот тысяч – это же целое состояние. Проклятые триады! Ну что ж, если они просят пятьсот, я смогу сторговаться на сто пятьдесят. Слава богу, миллион не запросили! – Брови у него взлетели вверх, а лицо еще больше посерело. – Цзю ни ло мо на всех похитителей. Они должны получить по заслугам – все.

– Да, – согласилась Диана. – Мерзкие триады. Полиция должна работать эффективнее! Более четко и более эффективно, и охранять нас лучше.

– Ну, это уже несправедливо, – резко возразил Данросс. – В Гонконге много лет не было громких похищений, а в Сингапуре это происходит каждый месяц! Уровень преступности у нас фантастически низок, и наша полиция ведет огромную работу – огромную.

– Ха, – фыркнула Диана. – Все они продажные шкуры. Зачем еще идти в полицию, как не для того, чтобы разбогатеть? Я не верю ни одному из них… Мы знаем, о да, мы-то знаем. Что касается похищений, ха, последнее было шесть лет назад. Тогда похитили моего третьего кузена, Сун Фу-саня, и семья вынуждена была заплатить шестьсот тысяч, чтобы он вернулся целым и невредимым… Они после этого чуть не обанкротились.

– Ха! Чтобы Колибри Сун обанкротился? – с издевкой переспросил Филлип Чэнь. – Этого просто быть не может!

Колибри Сун, очень богатый судовладелец родом из Шанхая, был уже не молод, за пятьдесят, и выделялся среди соплеменников острым – и очень длинным, для китайца, – носом. Его прозвали Колибри за то, что он постоянно порхал из одного дансинга в другой, как с цветка на цветок, в Сингапуре, Бангкоке, Тайбэе и Гонконге, погружаясь в мириады дамских нектарников, причем ходили слухи, что его мужское естество было ни при чем, потому что он обожал куннилингус.

– Если не ошибаюсь, бо́льшую часть денег полиция вернула, а преступники сели в тюрьму на двадцать лет.

– Да, тайбань, верно. Но на это ушли месяцы. И могу поспорить, что кое-кто из полиции знал гораздо больше, чем говорил.

– Абсолютная ерунда! – вскипел Данросс. – Нет никаких оснований верить чему-либо подобному! Никаких.

– Совершенно верно! – раздраженно подхватил Филлип Чэнь. – Они поймали их, Диана. – Супруга лишь глянула на него, и он мгновенно переменил тон: – Конечно, дорогая, кто-то из полицейских может быть и продажным, но нам здесь повезло, очень повезло. Думаю, я и не стал бы так переживать о… о Джоне… Дело ведь только в выкупе, и нам, как семье, пока что грех было жаловаться… Я не стал бы так переживать, если бы не… не это. – Он с отвращением указал на коробку. – Это ужасно! И абсолютно нецивилизованно.

– Да, – согласился Данросс и подумал: «Если это ухо не Джона Чэня, то чье? Откуда можно взять ухо?»

Он чуть не рассмеялся над тем, какие смешные вопросы себе задает. Потом снова стал размышлять, действительно ли похищение как-то связано с Цу-янем, винтовками и Бартлеттом. Китайцы не стали бы обезображивать жертву. Нет, конечно, да еще так быстро. Похищение – древнее китайское искусство, и правила всегда были четкие: платишь и держишь язык за зубами – никаких проблем, тянешь время и болтаешь – много проблем.