Земля воды - Грэм Свифт (1983)

В такие минуты по щекам у нее текли слезы. Потому что пусть она попалась, но она любила своего отца и так, как дочь должна любить отца, и так, как не должна, и она не хотела причинять ему боль. И пусть она и не хотела ребенка, но все-таки – она ребенка хотела. Она хотела будущего. И еще она привыкла ухаживать за мужчинами, которые снова стали подобны беспомощным детям. А в каждой сиделке сидит мать.

Вот она и медлила, и бродила меж деревьями, как страдающая Дама в густом лесу.

Но любовь всегда отыщет брешь. Потому что, рано или поздно, в госпиталь поступил раненый солдат по имени Хенри. Жизнь и для него остановилась тоже: но она ждала возможности взять свежий старт. Потому что, рано или поздно, он пошел на поправку, а когда поправился – хотя сам Хенри наверняка сказал бы, что обе эти вещи суть одно и то же, – влюбился в сиделку, влюбленную в собственного отца. И как только он в нее влюбился, она в него тоже влюбилась. И эта, вторая любовь распутала узел первой.

Потому что однажды вечером дочь сказала отцу:

«Я согласна. Я рожу тебе ребенка – если ты мне вернешь свободу».

«Свободу?» – переспросил ее отец. Дочь посмотрела на отца.

«Я люблю другого».

Лицо у отца закаменело, но он дослушал все, что дочь хотела ему сообщить.

«Я выношу твоего ребенка, если сперва ты позволишь мне выйти замуж за этого человека и жить с ним так, чтобы, когда ребенок родится, все выглядело так, будто это его ребенок, и мы смогли бы воспитать его, я и он, так, словно это и в самом деле наш с ним ребенок».

Отец смотрел на нее долго и пристально.

«Он достойный человек?»

«Да, и он один из пациентов в нашем госпитале. Он был очень болен, но теперь почти исцелился».

В тоскливых глазах отца зажегся тусклый отблеск света.

«Это ты его исцелила?»

Дочь ничего не сказала.

«Но он любит тебя?»

«Да».

«И ты ему скажешь когда-нибудь – этому твоему мужу, – чей это в действительности ребенок?»

«Это я должна буду решить сама».

Отблеск света в отцовских глазах затрепетал, но не погас.

«И ты будешь заботиться о нем – я имею в виду, о моем сыне?»

«Если это будет сын».

«И он станет Спасителем Мира?»

«Он станет Спасителем Мира».

На том отец и дочь и порешили. Может быть, в ту самую ночь они и приступили к зачатию. Однако в действительности дочь надеялась на то (хотя ей было больно обманывать отца), что сперва она зачнет-таки дитя от Хенри и что отец примет его за свое. А если все-таки ребенок будет отцовский, она никогда не скажет Хенри, чей он, а может статься, и нужды в том не будет. Третью возможность – что она сама может не знать, от кого ребенок, – она вообще фактически не брала в расчет, уверенная в силе материнского инстинкта.

Таким образом, двое мужчин одновременно изо всех сил старались сделать дочери ребенка, и обоих она любила. Хотя могло так получиться, что только после появления ребенка на свет выяснится, кто же его настоящий отец. И все это в то самое время, когда к Хенри не только вернулся рассудок, но и видеть он стал куда яснее, чем раньше. А потом в один прекрасный день, когда настал, судя по всему, самый подходящий для этого момент – может, дело было в том самом лесу, в укромных местечках, где она предавалась отчаянию и слезам, – дочь стала рассказывать Хенри историю…

Однако же стоит сказать, что, когда Хенри выслушал эту историю (он был похож на человека, попавшего внезапно в рай, который готов уверовать во все, что угодно), эта самая сиделка и Хенри уже были помолвлены и его уже поставили в известность, что вскоре он станет отцом…