Отныне и навеки - Софи Лав (2020)

– Изельда, – сказала Эмили, впервые обращаясь к начальнице по имени, – позвольте мне быть честной. Я пропустила совещание, у меня вылетело из головы, но это не самое страшное, что могло случиться.

Изельда пристально и сердито смотрела на нее.

– Да как ты смеешь?! – выпалила она с яростью. – Ты у меня будешь работать до полуночи весь следующий месяц, пока не научишься приходить вовремя!

С этими словами Изельда прошмыгнула мимо нее, задев плечом. По всей видимости, она собиралась удалиться, решив, что последнее слово осталось за ней.

Но Эмили так не считала.

Она протянула руку и схватила Изельду за плечо, останавливая.

Изельда обернулась и поморщилась, убирая руку Эмили, будто смахивая насекомое.

Но Эмили не сдавалась.

– Я не закончила, – продолжила Эмили, сохраняя спокойствие в голосе. – Самое страшное, что могло случиться, – это оказаться здесь. С тобой. На этой дурацкой, мелочной, выматывающей душу работе.

– Что ты сказала? – прокричала Изельда, багровея от ярости.

– Ты слышала меня, – ответила Эмили. – Я уверена, все меня слышали.

Эмили посмотрела через плечо на сотрудников, которые ошарашено уставились на нее. Никто не ожидал такого от тихой, всегда следующей правилам Эмили. Она вспомнила предупреждение Бена о том, что она «устраивает сцену» прошлым вечером. И вот, она устраивала еще одну, только на этот раз она наслаждалась этим.

– Можешь взять свою работу, Изельда, – добавила Эмили, – и засунуть ее себе в задницу.

Она практически слышала ошеломленные ахи, доносящиеся сзади.

Она оттолкнула Изельду и зашла в лифт, затем повернулась на каблуках. Нажав на кнопку первого этажа и с облегчением осознав, что это было в последний раз, Эмили посмотрела на ошарашенные лица сотрудников, уставившихся на нее, пока двери не закрылись и не скрыли их из виду. Она выдохнула, чувствуя себя свободнее и легче, чем когда-либо.

*

Эмили бежала по ступенькам к своей квартире, осознавая, что на самом деле это не ее квартира, и она никогда не принадлежала ей. Она всегда чувствовала, что живет у Бена, и поэтому старалась вести себя как можно тише и ненавязчивее. Повозившись с замком, Эмили была рада, что Бен находился на работе, и ей не придется встречаться с ним.

Войдя внутрь, она посмотрела на все новым взглядом. Ей ничего здесь не нравилось. Все словно обрело новый смысл: отвратительный диван, насчет покупки которого они с Беном ругались (в этом споре он победил); дурацкий кофейный столик, который она хотела выкинуть, поскольку одна из ножек была короче других, из-за чего он постоянно шатался (однако Бен списал все на «сентиментальные причины», и столик остался); слишком большой телевизор, который стоил слишком дорого и занимал слишком много места (но Бен настоял на том, что он ему нужен, чтобы смотреть спортивные каналы, поскольку это было «единственным», что позволяло ему сохранить рассудок). Эмили взяла пару книг с полки, отметив, что ее любовные романы были отправлены в скрытый от глаз уголок на нижней полке (Бен всегда переживал, что его друзья посчитают его менее умным, если увидят на полке любовные романы, поэтому он отдавал предпочтение научным текстам и работам философов, хотя на самом деле, кажется, никогда не открывал ни одну из этих книг).

Эмили окинула взглядом фотографии на каминной полке, оценивая, стоит ли забрать какие-нибудь, и была поражена, что на каждой фотографии, где она присутствовала, обязательно была семья Бена. Вот они на дне рождения его племянницы, на свадьбе его сестры. Не было ни одной фотографии с ней и ее мамой, которая была единственным членом ее семьи, не говоря уже о фотографиях, где они бы были вместе с Беном. Внезапно Эмили осознала, что была чужой в собственной жизни. Все эти годы она следовала по чужому пути вместо того, чтобы прокладывать собственный.