Макбет - Ю Несбё (2018)

– М-м… Ну, не знаю. Приказы обычно звучат немного иначе.

– Инспектор Кетнес, я, как лицо вышестоящее, приказываю вам повернуться ко мне спиной, через голову снять то, что на вас надето, нагнуться и положить руки на дверные косяки.

Она изумленно охнула – изумленно, совсем как девчонка. Возможно, притворялась, а может, и нет. Ему было все равно. Настроение у него постепенно улучшалось.

Геката вышагивал по заляпанному полу вокзала, поглядывая на обшарпанные стены и прислушиваясь к тихому бормотанью торчков. Он поймал на себе взгляды двоих обитателей вокзала – они колдовали над ложкой и шприцем и явно делили зелье. Они его не знали. Его, по большому счету, никто не знал. Может статься, они раздумывали, не стрясти ли им пару монет с этого крупного холеного мужчины с неестественно черными, тщательно уложенными волосами, одетого в кашемировое пальто горчичного цвета и с дорогим «Ролексом» на руке. Возможно, он казался им мышью, забежавшей в логово льва. А возможно, его уверенная походка и трость с золотым набалдашником вселяли в них совершенно иные чувства. Тук-тук – постукивала трость в такт каблукам высокой широкоплечей женщины, которая следовала за ним. Если это вообще была женщина. Может, дело было в троих мужчинах в серых плащах, явившихся на вокзал немного раньше и сейчас стоявших наизготове возле стены. Возможно, именно поэтому торчкам показалось вдруг, что это они попали в его логово. И что львом был именно он.

Геката приостановился и пропустил Стрегу вперед, к узкой, пропахшей мочой лестнице, ведущей в туалет. Он видел, что торчки вернулись к самому важному в их жизни занятию и принялись варить зелье и заливать его в шприц. Подсевшие. Геката не испытывал ни злости, ни отвращения. Именно за счет таких он и жил.

Стрега открыла дверь внизу и растолкала еще одного спящего торчка. Чтобы тот не сомневался в серьезности ее намерений, она оскалилась, а чтобы понял, куда ему свалить, показала пальцем.

Геката шагал за ней мимо протекающих раковин и кабинок. От невыносимой вони ему на глаза наворачивались слезы. Но и вонь эта была полезной: она отгоняла любопытных, и даже самые опустившиеся наркоманы старались не засиживаться в туалете. Стрега с Гекатой зашли в последнюю кабинку, на двери которой висела табличка с надписью «Не работает». Внутри оказался унитаз, до краев полный фекалий. Лампочка над кабинкой была вывернута, так что толком уколоться здесь не удалось бы ни одному наркоману – он просто-напросто не разглядел бы вен. Стрега сняла доску с бачка, повернула ручку и толкнула его. Стена отодвинулась, и они шагнули внутрь.

– Закрывай быстрей! – закашлялся Геката. Он огляделся. Потайная дверь вела в железнодорожное депо, а там имелся второй выход к южному перрону. Геката перенес сюда производство зелья спустя два года после того, как с вокзала перестали уходить поезда. Территорию пришлось очистить от бомжей и наркоманов, и, хотя комиссар Кеннет всегда благоволил к Гекате и защищал его, тот приказал установить в туннеле и на лестнице в туалет скрытые камеры.