Сын Человеческий - Мень Александр Владимирович (1997)

Бога никто не видел никогда:

Единородный Сын, сущий в лоне Отца,

Он открыл[21].

Богочеловечество Христа есть откровение и о Боге, и о человеке.

Уже пророки знали, что Первопричина всего — не безликая Мощь или космический Порядок, равнодушный, как любая из сил мироздания, но — Бог Живой, говорящий с людьми, даровавший им Свой образ и подобие. Он ищет согласия с человеком, призывает его к высшей жизни. Но если в Ветхом Завете замысел Божий и лик Божий оставались прикровенными, то явление Иисуса приближает Творца к людям. Через Мессию мир должен познать, что Сущий “есть любовь”, что Он может стать для каждого Отцом. Блудные дети земли призываются в дом Отчий, чтобы там обрести потерянное сыновство.

Ради этого в мир рождается Сын Человеческий и Сын Божий, Который в Самом Себе примиряет небо и землю. В Новом Завете стало реальностью то, что было лишь неясной надеждой Ветхого. Отныне духовное единение с Иисусом есть единение с Богом.

“Бог стал человеком, чтобы мы стали богами” — эти слова св.Афанасия передают самую суть таинства Воплощения.

Искупитель

“Сын Человеческий, — говорит Христос, — не для того пришел, чтобы Ему послужили, но чтобы послужить и дать душу Свою как выкуп за многих”[22]. Слова “выкуп”, “искупление” были в Библии синонимом спасения, ибо само понятие выкупа связано с освобождением от рабства и с “приобретением для себя”[23]. Как некогда Господь спас ветхозаветный Израиль и сделал его “своим народом”, так и Церковь Нового Завета должна стать Его “уделом”[24].

Искупление есть и нечто большее — возврат твари на пути, предначертанные свыше. Порабощенная злу, вся она, по словам ап.Павла, “стенает и мучается, ожидая откровения сынов Божиих”[25]. Искупленный человек не изымается из остального творения, а идет впереди него к “новому небу и новой земле”.

Пламя Логоса горит “во тьме”, постепенно пронизывая мироздание. Царству вражды и разложения Бог несет животворную силу единства, гармонии и любви. И, подобно растению, которое тянется к солнцу, природа внемлет этому призыву и повинуется Слову.

Чем больше узнаем мы сегодня о процессе миротворения, тем яснее обрисовывается картина Вселенной, восходящей по ступеням ввысь. Сначала — упорядоченность структур, потом — жизнь, и наконец — человек. Борьба не стихает ни на миг. С каждым шагом Змей отступает во тьму, с каждым шагом все шире разливается сияние.

Когда же человек не выполнил своего предназначения, Само Слово явило Себя миру, воплотившись в “новом Адаме”.

“Так возлюбил Бог мир, что дал Сына Единородного...”

Но самоотдача Иисуса не могла не стать трагедией. Тот, Кто соединяется с падшим миром, неизбежно становится причастным его страданию. Отныне боль любого существа — Его боль. Его Голгофа. Среди людей Иисуса ждет не торжество, а муки и смерть.

Безгрешный, Он берет на Себя все последствия греха. Поэтому и призывает Церковь всех идущих за Ним: “Будем с терпением проходить предлежащее нам поприще, взирая на Начальника и Свершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежащей Ему радости, претерпел Крест”[26].

Его предтечами были святые и ученики минувших веков, которых гнали и предавали смерти. Их лики слились в одном мессианском образе, представшем мистическому взору Исайи Второго. Цари и народы, полагаясь на земную силу, с презрением смотрели на истинного Служителя Господня. Но им пришлось убедиться, что именно этого отверженного Страдальца избрал Бог.

Кто поверит слышанному нами?

и кому открылась сила Ягве?

Перед Ним Он взошел, как росток,

как побег из корня в земле сухой.

Не было в Нем ни вида, ни величия,

что к Нему нас влекли бы,

Ни благолепия,

что пленило бы нас.

Презираем и отвергнут людьми был Он,

Муж скорбей, изведавший мучения,

И как человека отверженного

мы ни во что ставили Его.

Он же взял на Себя наши немощи

и понес наши болезни.