Нет, они не были несчастны эти несколько последних лет. Даже наоборот.

Но она давно-давно не испытывала этого ощущения сумасшедшей, головокружительной любви, которое вскипает в самом низу живота и опрокидывает мир навзничь.

Глава 5

– Мистер Дессен?

Я вздрагиваю и просыпаюсь.

– Привет. Извините…

Сверху вниз на меня смотрит женщина – невысокая, зеленоглазая, с рыжими волосами и в белом лабораторном халате. В одной руке у нее чашка кофе, в другой – планшет.

Сажусь.

За окном, которое рядом с моей кроватью, день, и первые пять секунд я совершенно не представляю, где нахожусь.

Низкие тучи окутали город, отрезав его профиль на высоте в тысячу футов. Глядя через стекло, я вижу озеро и две мили чикагских кварталов, заполняющих пространство между больницей и озером, – под мрачной, среднезападной серостью все выглядит приглушенным и размытым.

– Мистер Дессен, вы знаете, где находитесь?

– В больнице «Чикаго-Мёрси».

– Верно. Прошлой ночью вы, будучи в состоянии дезориентации, обратились в службу экстренной медицинской помощи. Вас принял один из моих коллег, доктор Рэндольф. Уходя сегодня утром по окончании смены, он передал мне вашу карту. Я – Джулианна Спрингер.

Из моего запястья к пластиковому мешочку, подвешенному к металлической стойке, тянется тонкая трубка.

– Что вы мне даете? – интересуюсь я.

– Всего лишь аш-два-о. У вас было сильное обезвоживание. Как самочувствие сейчас?

Провожу экспресс-самодиагностику.

Тошнота.

Голова раскалывается.

Во рту – как будто ваты наелся.

Показываю пальцем в окно.

– Как там. Хмурое похмелье.

За физическим дискомфортом таится сокрушительное ощущение пустоты, которая будто низвергается прямо на мою душу.

Меня словно выпотрошили.

– Готовы результаты магнитно-резонансной томографии, – говорит врач, включая планшет. – Показатели нормальные. Был неглубокий кровоподтек, но ничего серьезного. А вот токсикологический скрининг пролил некоторый свет. Мы нашли следы алкоголя, и это вполне соответствует тому, что вы рассказали доктору Рэндольфу, но есть и кое-что еще.

– Что?

– Кетамин.

– Не сталкивался с таким.

– Это анестетик. Применяется при хирургических вмешательствах. Среди побочных эффектов значится краткосрочная амнезия. Вот вам и объяснение дезориентации. Но токсикологический скрининг показал не только кетамин, а еще нечто, чего я никогда прежде не видела. Некое психоактивное соединение. Сказать по правде, необычный коктейль. – Джулианна отпивает кофе. – Должна спросить – вы сами эти средства не принимали?

– Разумеется, нет.

– Прошлой ночью вы назвали доктору Рэндольфу имя вашей жены и пару телефонных номеров.

– Да, номер ее сотового и нашего домашнего.

– Я пыталась дозвониться до нее все утро, но мобильный, номер которого вы назвали, принадлежит некоему парню по имени Рэй, а звонок по наземной линии сразу переводится на голосовую почту.

– Можете прочитать мне ее номер?

Спрингер называет номер сотового Дэниелы.

– Все правильно, – говорю я.

– Уверены?

– На сто процентов.

Врач снова смотрит на планшет, и я, воспользовавшись паузой, спрашиваю:

– Эти вещества, что вы нашли у меня в крови, они могли вызвать длительное измененное состояние?

– Вы имеете в виду бредовые идеи? Галлюцинации?

– Да.

– Буду с вами откровенна, я не знаю, что это за соединение, и, следовательно, не могу с уверенностью сказать, как оно могло подействовать на вашу нервную систему.

– То есть оно может действовать и сейчас?

– Я не знаю, каков период его полураспада и сколько времени может потребоваться организму, чтобы избавиться от него. Но в данный момент вы не кажетесь мне человеком, находящимся под воздействием чего-либо.

Память о событиях прошедшей ночи начинает понемногу восстанавливаться.