Долина Граумарк. Темные времена - Штефан Руссбюльт (2015)

Туннельный карлик сделал то, что делают с воинственной кошкой, если у нее случается приступ дурного настроения. Не боясь, он шел прямо на нее, терпеливо выслушивал шипение, а затем перетянул ее ивовым прутом.

Поскольку рвач был раза в три больше обыкновенной кошки, карлик, судя по всему, решил, что удар нужно нанести посильнее. Он изо всех сил ударил животное прутом по морде. Визжа от боли, поражаясь наглости противника, рвач прыгнул в подлесок и исчез.

Рубиния как раз встала на ноги и вытерла кровь с глаз. С удивлением уставилась на туннельного карлика, стоявшего прямо перед ней.

— Ты не Еловый, — удивленно заявила она.

Карлик оглядел свои руки, повертев ими из стороны в сторону, затем бросил взгляд на свои ноги.

— Нет, я не еловый, — ответил он. — Я грязно-коричневый.

— Это верно, — невесело, но с облегчением рассмеялась Рубиния.

7 Мило

Дождь шел с самого раннего утра. Мило и Бонне в какой-то момент оставили попытки остаться сухими. К данному моменту они вымокли до самого исподнего, их обычно кудрявые до плеч волосы сейчас свисали прямыми толстыми прядями или прилипали к лицу. Одежда и на скорую руку собранные рюкзаки напитались водой, словно губки, превращая в мýку каждое движение.

— Интересно, дождь когда-нибудь прекратится? — ныл Бонне.

Это были его первые слова за последние несколько часов. Они шли полночи, размышляя над тем, что в действительности произошло в Дуболистье и, в первую очередь, почему. С рассветом им стало ясно, что ноги унесли их гораздо дальше, чем увели разговоры. От своих проблем они не убежали, но хотя бы, по крайней мере, так они надеялись, удалось убежать от людей, которые были виноваты в… ну, что это было, несчастный случай, стечение неудачно сложившихся обстоятельств, недоразумение? Нет, это стоит называть иными словами, не иначе как резней. После которой они были единственными выжившими. Два брата-полурослика с весьма сомнительной репутацией.

— Дождь смоет наши следы, — заявил Мило.

Возмущенный его словами Бонне остановился.

— Ты так говоришь, как будто мы — двое бессовестных и подлых убийц, пытающихся скрыться.

Мило тоже остановился и обернулся к своему младшему брату.

— Дом, из которого мы ушли, полон трупов. Мы сбежали, и другие будут нас преследовать. Поправь меня, если я ошибаюсь, но, не считая слова «убийцы», ты описал ситуацию совершенно верно.

— А вот и нет! Мы не бессовестные. Нам довелось стать свидетелями того, как члены совета набросились друг на друга. Мы просто испугались, поэтому и сбежали.

— Сказал он, когда под ним распахнулась ловушка, — добавил Мило, впрочем, без привычной веселости в голосе. — Когда-нибудь они нас поймают и попытаются допросить. С учетом того, что у нас рыльце в пушку, нам никто не поверит.

— Тогда почему ты бежишь? — поинтересовался Бонне. — С тем же успехом ты мог остаться в Дуболистье.

— Я не бегу. Мейстер Гиндавель послал меня в Рубежный оплот. Такова была его последняя воля, и я ее уважаю. И если нам повезет, наши соседи, друзья и родные тем временем найдут другое объяснение случившемуся.

Бонне понурился.

— Значит, судя по всему, я единственный, кто бежит.

Мило пошаркал обратно к брату и обнял его за плечи.

— Мейстер Гиндавель сказал, что я должен поискать в Рубежном оплоте нашу мать. Может быть, она все же жива. Может быть, нас усыновили. Откуда я знаю? Ты же тоже там был, слышал, что он сказал. Строго говоря, он отправил в путь нас обоих. Но сначала мы решили зайти к тете Рубинии. Нам не помешает иметь союзника. Кого-нибудь, кому мы сможем рассказать о том, что произошло.

Бонне глубоко вздохнул.

— Думаешь, она нам поверит? Она была на похоронах матери. Не может ли быть, чтобы ты ослышался или что мейстер Гиндавель имел в виду что-то другое? Он ведь умирал.