Стеклянный Джек - Адам Робертс (2016)

– Гонгси занимаются не только недвижимостью, вообще-то, – заметил Жак. – Основной доход они получают от того, что забирают заключённых из государственных тюрем и соответственно вынесенным приговорам решают их судьбу, получая деньги за каждого.

– Разумеется. Но ни одна компания не протянет долго, если у неё будет только один источник дохода. Гонгси знают, что такое диверсификация. А если нужна прибыль, то издержки надо сокращать по максимуму. Нам дали срок, говорите? Если они вернутся, когда этот срок закончится, им придётся пригнать сюда большой корабль, поместить нас в трюм с нормальной атмосферой, кормить и поить, отвезти обратно на 8 Флору, оформить документы – это всё затраты, – сказал Мо. – А если они вернутся через пятнадцать лет? Или через сто?

– Очень долгосрочные будут инвестиции, – сказал Жак.

– Гонгси мыслят долгосрочно, – сказал Мо. – Я это и имел в виду. Если они вернутся через четверть века, мы все будем мертвы. Им нужно будет лишь выкинуть нас в космос. Очень дешево. И очень прибыльно.

– Тут же будет вонять! – сказал Гордий с округлившимися глазами. – Ужасно вонять!

– Незначительная экономия, – сказал Жак. – Не стоит усилий. И ведь будут ещё сопутствующие расходы. В итоге, я полагаю, им это невыгодно.

– И почему же, Половинка? – заинтересовался Мо.

– Главным образом, – сказал Жак, – дело в промедлении. Каждый год отсрочки вывода этого ящика на рынок недвижимости – это год с потерянными доходами. Готов спорить, ИскИны-счетоводы не стали бы ждать одиннадцать лет – всё из-за договора, который они подписали с Улановыми, а так-то они бы с радостью явились сюда и забрали нас, как только астероид будет выдолблен изнутри. Но они не могут. Я лишь хочу сказать, что они бы предпочли не ждать слишком долго. А если мы здесь умрём, появятся дополнительные затраты. Избавляться от наших разложившихся трупов будет намного сложнее, чем просто отвезти нас обратно на 8 Флору.

– Да, – сказал Гордий с широкой улыбкой на дрожащем лице. – Видите? Они точно вернутся за нами.

– Думаешь, тела станут разлагаться в таком холоде? – сказал Мо, не желая уступать в споре. – Как по мне, нас бы нашли весьма свеженькими. Тут холодней, чем в морозилке.

– Ещё два года, – сказал Жак. – Два года, на протяжении которых синтез-ячейка будет испускать тепло, наши тела тоже, и если учесть, какой хороший из вакуума изолятор, то через два года здесь будет жарко, как в сауне. Нашей самой главной проблемой станет сброс тепла. Мы будем рыть туннели, просто чтобы добраться до холодного камня и тем самым понизить температуру. А когда выдолбим весь астероид, придётся подумать о том, как избавиться от излишнего тепла.

– Ага, – сказал Мо. Он расположился достаточно близко к синтез-ячейке, чтобы хлопнуть по корпусу, – Это при условии, что развалюха протянет больше года.

– Синтез-ячейки работают десятилетиями, – мрачно сказал Марит. Надёжность техники как будто вызывала у него отвращение. – Светошест будет светить много десятков лет. Обогревателя хватит на тот же срок.

– Ячейки как таковые – разумеется. Они десятки лет производят энергию. Но мы же не знаем, что внутри этого ящика, не так ли? Ведь температурный предел ему укоротили, а? О чём я и говорю.

– Ты прав, – угрюмо сказал Марит.

Гордий дрожал, тихонько подвывая. Он, похоже, не осознавал, что издаёт какие-то звуки.

– Знаете, что бы я сделал? – сказал Мо. – Если б я был главным в нашей гонгси? Первые несколько месяцев мы бы без обогрева точно погибли – тут не поспоришь. Но что, если внутри ящика есть таймер? Термостат? Он ждёт, пока температура не достигнет нужного уровня – допустим, нуля, – и всё выключается.

Все задумались над этой вероятностью.

– С-садис-сты, – проговорил Гордий, заикаясь.