— Вы против подобных растений? — Нет. У них есть свои достоинства. И недостатки. — Какие, например? — Недостатки? А если растение недоступно? Здесь, высоко в Андах, аяхуаска не растет. Если мы хотим использовать растения, то должны найти их в джунглях. Но не обязательно. В них заключена огромная энергия, но часто таких растений, как аяхуаска, просто нет под рукой. Так зачем на них полагаться?

— Могла бы ты меня вылечить? — Конечно, — засмеялась она. — Хотя в действительности это была бы не я. Все исцеление исходит от Великого Создателя и от Пачамамы, Матери-Земли. Но мне бы потребовалось твое согласие и обещание, что ты освободишься от старой мечты, как только увидишь, какова она.

Она покачала головой и внимательно меня оглядела, как будто читая мою ауру.

— Сейчас с тобой все в порядке. Но мы все же можем обратиться к внутренним наставникам. Хотел бы ты встретиться с одним из них, чтобы он потом всегда был с тобой?

Я сразу согласился, но Мария сказала, что необходимо подождать. Когда солнце скрылось за заснеженными вершинами, мы легли рядом, плечом к плечу.

— Ты должен просто расслабиться, — сказала она мне. — Я отправлюсь в небольшое путешествие с одним из наставников. Мы встретимся с твоим наставником — это может быть животное, растение, человек, — и я предложу ему прийти к тебе в этом мире. Я приведу его и вдохну в твое сердце. Ты обязательно почувствуешь. Затем я вдохну гармонию в твою макушку, чтобы наставник чувствовал себя как дома.

Она сделала именно так, как обещала. Когда она вдохнула что-то в мое сердце, я почувствовал присутствие женской энергии. Ко мне пришел образ пожилой женщины. Мария помогла сесть и осторожно вдохнула в мою макушку. Затем рассказала о шаманке, которую нашла. Объяснила, что надо каждый день уделять время для общения с наставником, чтобы лучше его узнать.

— Он расскажет о силе мечты, — добавила она, подмигнув.

Я работал с наставником и другими духами, которые появились позднее, на протяжении многих лет. Провел примерно три года в Эквадоре, работая в «Корпусе Мира», а затем переехал в Бостон и начал работать на Кнута Торсена. Продолжил практиковать то, чему меня научили Мария Куишпе и индейцы-шуары. Конечно, никому не говорил о том, чем занимаюсь. Это было тайной, и я был уверен, что если работодатели или клиенты узнают об этом, моей карьере придет конец. Временами меня посещали сомнения — когда я вспоминал, что я выпускник школы менеджмента и верх брала рациональная сторона моей личности, — тогда я терял способность техник превращения.

Те годы были восхитительны. Я путешествовал по всему миру, побывал на всех континентах. Зарабатывал много денег, очень многого добился. Красивые женщины, шикарные машины, хорошее вино — все это у меня было. Я даже умудрялся проводить отпуск среди шаманов различных культур, которые многому учили, так что интерес к шаманизму не ослабевал (по крайней мере, если говорить о чисто интеллектуальном интересе).

Затем что-то случилось. Просто свалилось на меня, думаю, примерно через пять лет после того, как я начал работать с Кнутом. Я стал все больше подвержен резким сменам настроения. Иногда посещали тяжелые депрессии, постоянными спутниками стали гнев и какое-то неясное беспокойство. Когда я отправился к духам-наставникам, то понял, что меня больше всего волновали последствия проектов, которые я со своими подчиненными помог реализовать. Гидроэлектростанции, трассы через тропические леса и нефтяные скважины в пустынях могут помочь увеличить валовый национальный продукт государства, но они же несут разрушение окружающей среде и гибель традиционных культур.

Рациональная часть сознания сопротивлялась тому, что шептала интуиция, до тех пор, пока наставники не помогли обнаружить источник подавленного настроения.