Хаос на пороге (сборник) - Антология (2014)

– В общем, так, – крикнул Джонни в сторону Келли и миссис Макери, – если нужна будет помощь, обращайтесь. – Он взглянул на Келли. – Извини, но к вам я больше не пойду. И тебе не советую.

Он вернулся в дом и запер дверь.

Папа выглядывал через черный ход во двор и беззвучно шевелил губами. Если ему не мешать, он часами будет пялиться на алюминиевый сарай и старые шины.

Как будто, если пялиться достаточно долго, тебе откроются тайны вселенной и решения всех проблем.

Иногда Джонни казалось, что среди высоченных сорняков за сараем папа высматривает камень, обозначающий могилу Бастера. Когда у Бастера не осталось сил выползать во двор по нужде, и он просто лежал на полу и поскуливал, они отвезли его к ветеринару и усыпили.

К рассвету точек на карте «Си-эн-эн» стало вдвое больше. Из зараженных зон никого не выпускали.

– Меня тошнит от новостей, – заявил папа. Он так и не снял спецодежду, причем штаны напялил задом наперед. Интересно, скоро ли придется его одевать, как ребенка? От этой мысли Джонни слегка замутило.

– Оденься прилично, – потребовал папа. – Я хочу посмотреть «Рокфордские файлы».

Название ни о чем не говорило Джонни. Наверное, когда фильм вышел, ему было лет пять. Он выключил телевизор.

– Собирайся, папа, пойдем за продуктами.

Нужно было запастись едой: в холодильнике почти ничего не осталось.

Стоило ему отъехать от дома, как навстречу машине бросилась Келли Крамер.

– Можно с тобой?

Джонни махнул в сторону гаража Крамеров.

– У вас есть машина. – Фраза прозвучала резче, чем ему хотелось.

– Я боюсь.

«Чего боишься?» – едва не спросил он. Это же Лог, а не Филадельфия. Можно подумать, несчастной кучке магазинов в их так называемом центре города грозят банды мародеров.

Келли остановилась в двух шагах и скрестила руки на груди.

– Не исключено, что ты уже подцепил вирус. Симптомы появляются только на седьмой день; все, кто сегодня заболел, заразились неделю назад.

Джонни вспомнил, как брал деньги из рук посетителей кинотеатра. Черт, Арни Марино же сортировал почту! Если он болен, то все письма заразные.

Келли молчала, но в ее глазах читалась мольба.

Господи, неужели он стал такой бездушной сволочью? Он ведь помнит Келли с рождения. Кажется, ему тогда было шестнадцать. Они виделись на сотне соседских гриль-вечеринок и раз двадцать чуть не въехали друг в друга у дома. Если не считать разницу в возрасте, можно сказать, они дружили. Келли была трудным подростком – брилась налысо, курила, носила рваные джинсы. Сейчас от бунтарства не осталось и следа: джинсовые шорты поверх сиреневых леггинсов, волосы убраны в простой хвост.

Он положил ей руку на плечо.

– Садись.

Джонни проехал мимо «Бургер-Кинга» – удостовериться, что там закрыто. Его смена была с одиннадцати до семи, но окна ресторана безжизненно темнели, как он и подозревал. Он выехал дальше на шестидесятую трассу, которая в Логе превращалась в Мейн-стрит. Городок получил свое название неслучайно: он располагался в длинной узкой низине между двумя крутыми холмами. Где бы ты ни находился, оба холма всегда нависали над головой.

По улицам сновали люди, опустив глаза. Многие прижимали к лицу платки или полотенца.

– Как твои предки? – Джонни знал ответ, но считал нужным проявить беспокойство. Он покосился на Келли: та сдерживала слезы. – Они классные. Когда я учился в старших классах, твой папа брал меня на матчи «Пингвинов» в Уилкс-Барре. Помнишь?

– Мне тогда было примерно минус два года. – Она смахнула слезинку тыльной стороной ладони.

– А, точно. – Джонни вечно забывал, что ему сорок два. Уму непостижимо, как летит время!

Военная машина, обогнав их, остановилась за серебристым грузовиком на парковке пожарной станции.

Джонни затормозил.

– Так, сейчас все выясним.