Миссия в Ташкент - Фредерик Маршман Бейли (2013)

Я собирался переодеться в австрийскую военную форму, выйти из Ташкента в сумерки — конечно, еще до наступления комендантского часа — и не останавливаясь, пройти ночью десять или пятнадцать миль. Затем я собирался прилечь у дороги, а мой друг Петров должен был поехать утром по этой дороге на повозке и подобрать меня, а затем отвезти меня на метеорологическую станцию, где я мог бы пробыть в безопасности несколько дней и подготовиться к переходу через горы в Фергану и далее в Китай.

Глава VII

Я исчезаю

20 октября я обедал с Тредуэлом в его доме с Ноевыми, когда зазвонил звонок входной двери. Младшая дочь Ноевых открыла дверь и взяла маленькую записку у незнакомой седоволосой пожилой леди. Записка была написана по-английски красными чернилами, в ней сообщалось, что мы все будем снова арестованы, а в конце была малоприятная приписка «Положение Бейли особенно опасно, не исключается и расстрел». Это было не самое лучшее блюдо, поданное к нашему столу. Сообщение было датировано 18 октября, то есть за день до моей беседы с Колесовым в его автомобиле. Я был уверен, что получи Колесов это сообщение в момент нашей беседы с ним, он, конечно, отдал бы приказ о моем аресте, но такого рода вещи в Туркестанском правительстве делались очень медленно, требовалась пара дней, чтобы сообщение расшифровали и передали для исполнения. Уже было 20 октября, и можно было ожидать стремительного развития событий в любой момент.

Поскольку в советской истории это был период публичной, несекретной дипломатии, то Советским правительством было принято публиковать переписку, которая в других странах считалась конфиденциальной. И 1 ноября 1918 года в ташкентской «Нашей газете» появилось такое сообщение

Радиограмма из Москвы

В ответ на вашу телеграмму относительно продвижения британских солдат и принятых вами репрессивных мер предлагаем вам принять следующие меры:

(1) Интернировать всех представителей Антанты в возрасте от семнадцати до сорока восьми лет, за исключением женщин, детей и рабочих, которые поддерживают большевиков, также делая исключения для других групп, если этого требует политическая обстановка.

(2) Прекратить любые оплаты британским подданным и их союзникам.

(3) Арестовать всех официальных представителей, конфисковать их корреспонденцию и выслать ее в наш адрес.

(4) Принять строгие меры против всех, кто сотрудничает с британскими подданными или их союзниками.

Во-вторых, предлагаем объявить всех англичан заложниками, не подходящими и полностью подпадающими под пункт номер один. Не должно быть никаких исключений для официальных представителей Союзников, так как их лживая тенденциозность по отношению к Советским руководителям является хорошо нам известной уловкой для введения в заблуждение местных руководителей.

Считать данные инструкции распоряжением центрального правительства и докладывать нам об их выполнении.

Что с полковником Бейли? Ваша дальнейшая предупредительность сейчас вредна. Он должен быть арестован немедленно.

Народный комиссар (подпись) Карахан.

В своей злобной передовице газета «Советский Туркестан» заявила несколькими днями позже, что все британские подданные были задержаны в качестве заложников и будут оставаться таковыми до тех пор, пока британские солдаты не покинут Туркестан.

Я очень старался, чтобы никто не знал о моих планах. Программа приготовлений к моему исчезновению была известна только Петрову, который должен был выехать и подобрать меня по дороге, и человеку, который помог мне переодеться в форму австрийского военнопленного. Пока мы обедали, Ноев сказал мне «Я не хочу вмешиваться или интересоваться вашими делами, но, как мне кажется, ваше положение критическое, и я думаю, вам следует позаботиться о том, чтобы укрыться сегодня».

«Я уже все именно так и сделал», — сказал я.