Наполеон - Пол Джонсон (2002)

Бонапарт был не настолько глуп, чтобы полагать, что победы над полной решимости профессиональной армией противника можно добиться только артиллерией и кавалерией. Решающей силой для овладения и удержания позиций была пехота. Пехота тоже должна была внушать страх стремительным pas de charge – атакой под яростный барабанный бой, оглушительный рев сигнальных труб и грозные боевые кличи. Бонапарт использовал шум боя, его устрашающую силу, и подкреплял эффект покроем униформы, в которой его пехотинцы казались выше ростом. Это особенно срабатывало в случае со старой гвардией – гвардейцев и так отбирали по росту, а высокие медвежьи кивера делали их еще выше на два фута. (В старую гвардию отбирались ветераны, у которых был более чем пятилетний боевой опыт; в молодую гвардию отбирали лучших солдат из каждого года призыва.) Всего гвардия насчитывала до 50 тысяч и составляла сама по себе отдельную армию (подобно гитлеровским дивизиям СС). Гвардейцев держали за линией пехотных полков и дислоцировали так, чтобы их можно было послать в любую точку сражения, где это необходимо. Их присутствие приободряло французские войска. А если полевые войска сражались хорошо, гвардейцев вообще не приходилось вводить в бой. Парадоксально, элитная гвардия, особенно старая гвардия, лучшие отборные части, реже участвовали в боевых действиях, чем большинство полевых подразделений – в отличие от британской гвардии, которая всегда была в гуще событий. Это могло иметь серьезные последствия. Именно старая гвардия подвела Бонапарта в битве при Ватерлоо, когда в их помощи особенно нуждались.

После этих трех волн атак Бонапарт снова оценивал ситуацию на поле боя и, в соответствии с результатами оценки, принимал необходимые меры. Он руководил происходящим с какого-нибудь возвышения или с крыши здания, если это было возможно. Иногда для него выстраивали специальную вышку из строительных лесов. Но это было довольно опасно, а Бонапарт, будучи, несомненно, человеком храбрым, тем не менее не любил неоправданно рисковать своей жизнью. Он всегда одевался в темно-зеленую форму стрелков гвардии, иногда поверх надевал серую шинель, которая не привлекала внимания. В бою он никогда не надевал никаких воинских отличительных знаков. (Грудь Нельсона неизменно украшали сияющие звезды, в битве при Трафальгаре именно они и привлекли внимание французского снайпера, который убил адмирала.) Веллингтон следовал тем же принципам, что и Бонапарт. На поле боя он обычно был одет в темную одежду, почти не отличавшуюся от штатского платья. Но если Бонапарт носил шляпу так, что углы находились над плечами, то Веллингтон надевал свою двууголку на манер пилотки. Почему? Веллингтон обычно приподнимал шляпу, когда здоровался сам или отвечал на чьи-то приветствия. Бонапарт редко перед кем-то снимал шляпу.

Оба командующих постоянно пользовались подзорными трубами. Бонапарт часто критиковал французских оптиков за то, что те не производили лучшие модели труб. Широко известно, что у британских офицеров были превосходные подзорные трубы, и первое, что делали французские офицеры, когда британцы попадали в плен, отбирали у них оптические приборы.