Наполеон - Пол Джонсон (2002)

Но чего не было у большинства славных героев, что было их слабым местом – это независимость мышления. Все они, почти без исключения, были подчиненными. Под командованием такого решительного военного гения, как Бонапарт, они были способны творить чудеса. Они с готовностью бросались выполнять приказы монарха, чтобы угодить ему, заслужить его похвалу и очередные награды. Иногда, когда им поручалось независимое командование, они справлялись с ним успешно, особенно если приказы были ясными, а задачи относительно простыми. Но самостоятельно они часто нервничали, оглядывались на других, проявляли нерешительность, сталкиваясь с новыми проблемами, решать которые их не научили. Это выводило императора из себя, особенно в Испании, где они все потерпели поражение. Но в этом Бонапарт был виноват сам. Он не любил передавать полномочия, и посему обычно люди, которых он возвышал, скорее четко и беспрекословно выполняли его приказы, а не принимали решения самостоятельно. Их слабость была основной причиной падения империи, потому что Бонапарт использовал маршалов и генералов не только как командующих армиями, находившимися далеко от столицы, которыми он не мог руководить сам. По его приказу они также управляли провинциями, королевствами, посольствами, подавлением восстаний, разрешением кризисных ситуаций, которые время от времени вспыхивали на огромной территории империи, где проживало почти восемьдесят миллионов человек.

В монолитной фигуре Бонапарта была некоторая исключительность, обособленность. Он не был замковым камнем свода пирамиды власти. Между ним и человеком, который стоял на ступень ниже его в иерархии власти, зияла огромная пропасть. И этот факт, кроме скрытой угрозы, которая чувствовалась в его личности, вызывал страх. Вся империя держалась, сцементированная всеобъемлющим ужасом. И дело не в том, что Бонапарт убил многих людей. Он мог произвольно, по своему усмотрению, бросить любого в тюрьму или отправить в ссылку. Его полиция была вездесущей, неотступной. Бонапарт контролировал прессу и театры. Его представительные учреждения – сплошная фикция. Но концентрационных лагерей у Бонапарта не было. «Судебное убийство» герцога Энгиенского, по поводу которого Талейран столь цинично заметил: «Это было больше, чем просто преступление. Это была ошибка», – запомнилось историкам, и данное обвинение выдвигалось против Бонапарта снова и снова, именно из-за его необычности. Но и это преступление тоже помогло Бонапарту вызвать ужас, особенно среди европейских принцев и коронованных особ. Они чувствовали, что, если их армии проиграют, их тоже могут привести в суд и приговорить к расстрелу.

Мадам де Сталь лучше всех описала тот ужас, который внушал Бонапарт. Ее книга «Десять лет в изгнании» – непревзойденный проводник в наполеоновский период и глубокое понимание методов работы этого человека (но не его мыслей – они непостижимы). Де Сталь не из тех женщин, кого легко напугать. Богатая и независимая, прямолинейная и искренняя, она была достойной дочерью Жака Неккера, миллионера, банкира, который изо всех сил пытался навести порядок в финансовой системе старого режима. Уникальной отличительной чертой мадам де Сталь являлось то, что у нее была возможность связать себя браком не только с самим Бонапартом, но и с его смертельным врагом – Уильямом Питтом. Но ни один из них не имел такого намерения, оба предпочли заняться собственной карьерой. Итак, Жермена де Сталь была не из слабонервных. В начале правления Бонапарта она спросила его адъютанта Пьера Ожеро, намерен ли генерал Бонапарт стать королем Италии, и получила ответ: «Non, assurément, c’est un jeune homme trop bien elévé pour cela»[23]. Де Сталь нашла эту оценку любопытной.