Непокорная девственница - Мартон Сандра (2007)

Девушка взяла кожаную сумку, стоявшую возле стула. Он поспешил ей помочь, и их руки встретились. Она, словно обжегшись, отдернула руку.

— Извините, — вежливо улыбнулся Джейк.

Девушка что-то пробормотала по-португальски. Монахиня зашипела, Эстес предостерегающе зашептал. Почему? Что их так испугало? Что могла произнести девушка в этой ситуации, кроме извинений?

Эстес махнул рукой и что-то сказал Катарине. То же сделала и матушка Элизабет. Девушка так и не подняла глаз от пола, пока монахиня провожала их до входной двери, которую сразу же заперла за ними.

Джейк положил сумку девушки в багажник и открыл для нее дверцу. Она села молча, не глядя на него, пристегнулась ремнем. Бедное дитя. Она, наверно, испугана.

Он тоже молчал, пока они не выехали на узкую дорогу, ведшую вниз к городу.

— Мисс Мендес, понимаю, вам все это кажется странным… — (Ответа не последовало. Она даже не повернула голову в его сторону.) — Мы едем в Рио. В мой отель. — (В ответ — молчание.) — Завтра мы полетим в Соединенные Штаты. Я подыщу квартиру, где вы будете жить ближайшие два месяца, найду для вас компаньонку… — (Ни слова. Понимает ли она его?) — Мисс Мендес? Катарина? Я не знаю, говорите ли вы по-английски, но…

— Я свободно владею английским.

— Вот как? — недоверчиво спросил Джейк.

Катарина расправила платье.

— Английский — международный язык.

Она почувствовала, что он смотрит на нее, но не может разглядеть как следует из-за бьющего в глаза солнца. А ей было отлично видно его. Но какая разница, как он выглядит? Она должна уехать с ним, будь это даже сам Квазимодо.

Матушка Элизабет все ей рассказала. Сеньору Джоакиму Рамирезу от нее ничего не нужно. Обстоятельства заставили его стать опекуном после смерти старого Рамиреза. Если она будет хорошо себя вести, он готов ее опекать. Иначе ей придется задержаться в школе до тех пор, пока поверенный не скажет, что делать дальше. Кто знает, как долго это может продлиться.

Она с трудом сдерживалась, чтобы не заговорить с ним, пока они не отъехали подальше от школы. Он обращается с ней как с ребенком, а она уже устала от этого.

— Моя мать была американкой, — добавила она. — Дома мы говорили по-португальски и по-английски.

— Понятно. Что ж. Это уже лучше…

— Остановитесь за поворотом, тогда мы поговорим. — Катарина сразу поняла, что совершила ошибку. Послушные, выросшие в монастыре девушки не должны командовать.

— Я хотела сказать… — Она понизила голос до шепота. — Пожалуйста, я так потрясена… Может быть, мы немного побеседуем?

Джейк остановил машину.

— Видите ли, — начал он, — я не совсем понимаю, что происходит. Мне не нравится эта затея, но существует завещание, мисс Мендес. Эстес сказал, что объяснил вам все и вы согласились.

— У меня не было выбора. Это то, что пытаюсь вам…

Ее слова потонули в шуме огромного трейлера, огни которого осветили салон.

И тут Джейк впервые по-настоящему разглядел Катарину Мендес.

Она была очень красива.

Изящное лицо, прямой нос, высокие скулы, решительный подбородок. Глаза цвета кофе, нежно-розовые губы, благородные, лишенные помады. Сама невинность.

Взгляд его скользнул ниже. Она была одета в уродливое платье, но можно было разглядеть стройную шею, покатые плечи и угадать крепкую грудь.

Джейк почувствовал, что ему не хватает воздуха. Куда девалась маленькая серая мышка?

— Я знаю условия завещания моих родителей, — сказала Катарина. — Вы действительно намерены заставить меня их выполнить? Вы хотите, чтобы я вышла замуж за человека, которого не люблю?

Он поднял голову и встретился с ней взглядом. Ее щеки горели, в темных глазах сверкали слезы. Она положила руку ему на плечо и нагнулась, произнося дрожащими губами: