Автобиография Твен Марк - Марк Твен (2014)

– Когда я проходил здесь вчера утром, по дороге в офис, то зашел в книжный магазин, где меня знают, и спросил, нет ли чего новенького с той стороны Атлантики. Мне вручили французский роман в обычной желтой бумажной обложке, и я его унес, даже не посмотрев на название. Это было развлекательное чтиво, и я продолжил свой путь. Я шел, погруженный в мечты и задумчивость, и, кажется, прошел не более пятидесяти ярдов, когда услышал, как кто-то окликает меня по имени. Я остановился, ко мне подъехал частный экипаж, и я обменялся рукопожатиями с его седоками: дамой с молодой дочерью, превосходными людьми. Они ехали на пароход, отплывающий в Париж. Дама заметила:

– Я увидела книгу у вас в руке и по ее виду рассудила, что это французский роман. Не так ли?

Я ответил, что да.

Она сказала:

– Позвольте мне ее взять, чтобы моя дочь по пути туда могла попрактиковаться во французском.

Конечно же, я отдал ей книгу, и мы расстались. Десять минут назад я снова проходил мимо того книжного магазина и по какому-то дьявольскому наущению, вспомнив о вчерашнем, вошел и взял еще один экземпляр этой книги. Вот она. Прочтите первую страницу. Этого достаточно. Вы поймете, что представляет собой остальное. Я думаю, это самая грязная книга на французском языке – одна из самых грязных, во всяком случае. Я бы постыдился предложить ее проститутке – но, о Боже! – без стыда отдал ее той нежной молодой девушке. Мой вам совет: никогда не давайте книгу никому, пока сами ее не изучили.

Из «Биографии» Сюзи

«Затем мы с мамой пошли за покупками, а папа пошел к генералу Гранту. После того как закончили покупки, мы вместе пошли домой, в отель. Когда мы вошли в наш номер, то увидели на столе вазу, полную изысканных роз. Мама, которая очень любит цветы, воскликнула: «О, интересно, кто их прислал». Мы обе посмотрели на карточку и увидели, что она надписана папиным почерком, надпись была по-немецки. «Liebes Geshchenk on die Mamma» (Я уверен, что не писал «on» – это орфография Сюзи, не моя; также я уверен, что не писал слово «Geschenk» столь прихотливо. – С.Л.К.). Мама была в восторге. Папа пришел домой, отдал маме ее билет и, побыв с ней некоторое время, отправился повидать майора Понда, а мы с мамой сели за ленч. После ленча большую часть времени мы провели за упаковыванием вещей, а около трех часов мы с папой пошли проводить маму на поезд, отъезжавший в Хартфорд. Мы вошли в поезд вместе с ней и оставались там примерно минут пять, а затем попрощались, и поезд отправился в Хартфорд. Это было впервые в жизни, когда я находилась вдали от дома без мамы, хотя мне было тринадцать лет. Мы с папой поехали обратно в отель, забрали майора Понда и пошли посмотреть на Бруклинский мост. Мы переехали по нему в Бруклин в экипаже, а затем пешком прошли по нему обратно, из Бруклина в Нью-Йорк. Мы наслаждались красивым пейзажем и видели, как мост ходит под жаркими лучами солнца. Мы совершенно восхитительно провели время, но были изрядно усталыми, когда вернулись в отель. На следующее утро мы встали рано, позавтракали и сели на ранний поезд до Поукипси. Гудзон, укутанный в красивый туман, был великолепен. Когда мы прибыли в Поукипси, шел довольно сильный дождь – факт, который сильно меня разочаровал, потому что я очень хотела увидеть наружную часть Вассар-колледжа, а поскольку шел дождь, это было невозможно. Был довольно долгий переезд со станции до Вассар-колледжа, и мы с папой могли долго и с приятностью подискутировать о немецком сквернословии. Одна из немецких фраз, которой папа особенно восхищается, это «O heilige maria Mutter Jesus!» У Джин есть немецкая няня, и это одна из ее фраз; было время, когда Джин по всякому пустяку восклицала: «Ach Gott!» – но когда мама это узнала, то была шокирована и немедленно положила этому конец».