Русские идут. Как я вырвался из лап ФБР - Дэнис Сугру (2012)

– Оглянитесь вокруг себя, – сказал он. – Здесь находятся сто двадцать мужчин. Представьте себе, что может произойти, если у Вас рядом находятся сто двадцать большей частью молодых, сексуально озабоченных мужчин, живущих вместе. Могут произойти неприятные вещи.

Понятно. Вероятно, я реагировал на препараты, которые они добавляли в пищу, чтобы предотвратить неприятные вещи. Я заинтересовался, не сократился ли «он» в размере. В следующий раз, когда появилась возможность, я проверил, и «он» определённо выглядел деградированным.

После полудня в пятницу охранник объявил:

– Сугру, собирай свои вещи, ты выходишь отсюда. Поторопись!

Я собрал свои нехитрые пожитки, папку с некоторыми юридическими документами и сказал «прощайте» тем людям, с которыми познакомился за последние два дня. Алекса нигде не было видно. Я понимал, что он был всё ещё в тюрьме в ту пятницу и мог быть освобождён, самое раннее, на следующей неделе. Я не подумал заранее о том, чтобы записать его контактный номер телефона или адрес электронной почты.

Процедура освобождения была обратной той, через которую я проходил, когда поступал в тюрьму, обошлось без проверки анального отверстия. Я получил свою личную одежду и был доставлен к выходу, где меня ждал Марк. По дороге к дому Ирэн и Бенни я позвонил своему брату, и это был первый прямой контакт со времени моего ареста. Затем я поговорил с другими членами семьи.

Эмоции били через край, когда я впервые после заключения мог говорить свободно, хотя я не был настолько свободен, чтобы покинуть США. Ирэн проявила гостеприимство, устроив великолепный «пир горой»: закуска из креветок, лососина, салат, отварное мясо, хлебцы, кофе. Мы разговаривали. В Москве была полночь, так что я ждал до утра, чтобы позвонить своей жене. Я был в обозримом будущем ограничен в передвижении пределами дома Ирэн и Бенни. Мне было позволено покидать дом на два часа в неделю, чтобы купить личные предметы «первой необходимости», но в течение всего остального времени я не мог перемещаться дальше чем на тридцать метров от центра дома, где в понедельник должна была быть установлена система мониторинга. Моим спальным местом на ближайшее время стал их диван.

Моим компаньоном по комнате был Джон-Пол, их лягушка, подходящая в этих обстоятельствах для того, чтобы считать её неким существом, которое будто накаркало мне, что я окажусь в такой ситуации.

12

Воскресенье, 30 января 2005 года

Домашний арест

Обвиняемому: подчиняться интенсивному предсудебному надзору… участвовать в программе домашнего ареста, которая будет включать электронный мониторинг, домашнее содержание под стражей и домашнее водворение в карцер… и не заниматься никакой предпринимательской деятельностью с компанией «Ameclion (sic)34 System Limited».

Из постановления судьи Стивена Дж. Хиллмена

Ирэн и Бенни живут на расстоянии пятнадцати минут ходьбы от Голливудского бульвара, где у звёзд есть свои имена на тротуаре и где судья Хиллмен лишил меня свободы, приговорив к «электронному мониторингу, домашнему содержанию под стражей и домашнему водворению в карцер». Ирэн и Бенни были моими стражами, поскольку в те выходные дни у меня ещё не было электронной системы мониторинга. Они получили распоряжение держать меня всё время внутри дома.

* * *

В субботу утром я позвонил своей семье в Москву. Никакого визита «органов правопорядка» не было. Никакие из моих ночных кошмаров не были реальностью. Брат звонил в течение недели, но, насколько им было известно, никто в России ничего не знал об этом.