Зимняя роза - Дженнифер Доннелли (2008)

– «Занервничал» – слишком мягко сказано. Сюда явился доктор, из этих… SSOT. Ну и…

– И ты нас позвал из-за какого-то пьянчужки? – спросил Фрэнки.

– Фрэнки, ты читаешь что-нибудь, кроме сводок о скачках? Я сказал не sot, а S-S-O-T[3], – пояснил Тедди. – Общество подавления торговли опиумом. Они хитрые дьяволы. Заплатили, как обычные клиенты, вошли и начали шастать по комнатам. Донимали курильщиков, гасили курильницы. И проповеди читали о вреде опиума. Губят мне все дело.

Сид покачал головой и досадливо поморщился. Он-то думал, что сюда сунул нос Билли из Вест-Энда по прозвищу Большой Придурок. Или итальянцы из Ковент-Гардена, которые не прочь влезть в чужие части города.

– Тедди, у меня нет времени на чепуху, – сказал Сид и встал. – С этим засранцем разбирайся сам.

– Ты позволишь мне договорить? Доктор привел с собой дружка. А зовут его Фредди Литтон. Знаешь такого? Член парламента. Он сейчас в заведении. И газетчика захватили. Литтон угрожает мне закрытием.

Сид нахмурился. Это уже не мелочи. Литтон поднял немало шума вокруг недавних ограблений, совершенных Фирмой. Но он никогда не встревал в их опиумные дела, и Сид не хотел, чтобы такое случилось. Фирма имела с Ко недурные доходы. Ко и подобные ему покупали у них опиум и платили Фирме за охрану их территории от вмешательства чужаков.

– Ты пытался выгнать Литтона? – спросил Сид.

– Мои девочки пытались. И старик.

– Твои девочки? – усмехнулся Сид. – Так выйди к нему сам. Расшиби несколько голов.

Ко откинулся на спинку, сочтя предложение оскорбительным.

– Я уважаемый гражданин. Столп общины. Расшибать головы – не моя линия действий.

Фрэнки презрительно фыркнул:

– Переводя на нормальный язык, Ко не хочет, чтобы уважаемый член палаты общин видел его лицо. Его же не позовут в Вестминстер на чай, если Литтон стукнет, что преуспевающий китаец Ко, торговец опиумом Ко и сутенер Ко – одно и то же лицо. Честолюбив он, наш Тедди.

– Послушай, Фрэнки! Я плачу вам деньги за защиту, так извольте меня защищать! – закричал Ко, ударяя кулаком по столу.

– Не забывай, Эдвард, с кем говоришь, – предупредил Фрэнки.

Сид видел, как Фрэнки начинает брызгать слюной, но сегодня ему не хотелось потасовок. Повадки у парня – как у бультерьера. Если не давать ему упражнять челюсти, начнет грызть мебель.

– Раз уж мы здесь, наведем порядок и свалим, – сказал Сид.

Фрэнки шел первым. По узкой лесенке он поднялся на второй этаж и постучал в закрытую дверь. Открылся стеклянный глазок. Саму дверь открывать не торопились.

– Главного из себя строишь? – спросил Фрэнки, улыбаясь в глазок; его тяжелая дубинка разнесла глазок вдребезги. – Открывай эту проклятую дверь, иначе разнесу ее в клочья и тебя вместе с ней!

Дверь послушно распахнулась. Высохший старик, подававший им чай, отошел в сторону, потирая глаз. Сид вошел первым, огляделся по сторонам и застыл, сбитый с толку роскошью убранства. По стенам тянулись деревянные платформы, расписанные цветами и драконами. Над платформами висели тяжелые шелковые балдахины. Пол устилали плотные ковры. В сотнях бумажных фонариков подрагивали свечи. Воздух был пронизан горьким сизым дымом. Странно было видеть ожившую экзотику сказочного китайского города, перенесенную в Лондон.

Тедди Ко владел дюжиной таких мест. Он называл их прачечными. Днем там действительно стирали и гладили белье, однако прачечные служили пристойным фасадом для злачных заведений. По вечерам, когда пустели чаны и остывали утюги, к дверям торопливо подходили озирающиеся мужчины и женщины, совали деньги в руки девочек Ко и погружались в забытье.