Королевство грез - Джудит Макнот (1989)

– Ну, – защищаясь, напомнила Бренна, – в отличие от своего порочного брата он не пытался заключать со мной никаких бесчестных сделок!

– И правда, – согласилась Дженни, на миг совершенно отвлекшись от своих горестей. – И все же сегодня я бы не стала рассчитывать на его благородство. Почти не сомневаюсь, что при личной встрече ему захочется свернуть тебе шею, поскольку теперь он знает, как ты его провела.

– Но он совсем так не думает! – вспыхнула Бренна. – Он сказал мне, что я совершила очень отважный и смелый поступок. – И убитым тоном добавила: – А уж потом заявил, что мог бы свернуть мне за это шею. Кроме того, я не его провела, а его гнусного брата!

– Ты уже разговаривала с сэром Стефаном? – обомлев, спросила Дженни. Бренна ни разу не проявила ни малейшего интереса к кому-либо из юных ухажеров, преследовавших ее на протяжении трех минувших лет, а теперь явно тайком встречается с последним в мире мужчиной, которого отец разрешил бы ей взять в мужья.

– Мне удалось перекинуться с ним парой слов в зале, когда я ходила спросить кое о чем Уильяма, – призналась Бренна, жаркий румянец густо залил ей щеки, и она вдруг преисполнилась величайшей заботой о рукаве своего красного бархатного платья, который срочно требовалось разгладить. – Дженни, – тихонько проговорила она, склонив голову, – теперь, когда между нашими странами будет мир, думаю, я смогу частенько посылать тебе весточки. И если вложу словечко для сэра Стефана, ты позаботишься, чтобы он его получил?

Дженни показалось, что мир перевернулся.

– Если ты в самом деле уверена, что тебе этого хочется, позабочусь. И, – продолжала она, сдерживая смех, отчасти истерический, отчасти встревоженный безнадежной привязанностью сестры, – надо ли мне позаботиться также, чтобы сэр Стефан вкладывал свои словечки в мои весточки?

– Сэр Стефан, – ответила Бренна, поднимая на Дженни улыбающиеся глаза, – именно это и предложил.

– Я… – начала было Дженни, но смолкла, ибо дверь ее комнаты распахнулась, в покои шмыгнула крошечная старушка и замерла как вкопанная.

Наряженная в вышедшие из моды, но очаровательные одежды из сизо-серого атласа, отороченные кроликом, в старомодном тонком белом платье, полностью спеленавшем шею и часть подбородка, и серебристой, свисающей с плеч вуали, тетушка Элинор озадаченно переводила взгляд с одной девушки на другую.

– Я знаю, ты – крошка Бренна, – объявила она, кивая на Бренну и оборачиваясь к Дженни, – но возможно ли, чтобы столь прекрасное создание оказалось моей маленькой дурнушечкой Дженни?

Она восторженно глазела на невесту, стоявшую перед ней в платье из светлого бархата и атласа с низко вырезанным квадратом лифом, с высокой грудью, широкими длинными рукавами, густо усеянными от локтей до запястий жемчугами, сверкающими рубинами и алмазами. Великолепная атласная пелерина, отделанная бархатом, тоже с жемчужной каймой, была пристегнута к плечам Дженни парой чудесных золотых брошей с жемчугом, рубинами и алмазами. Волосы ниспадали на плечи и спину, сияя не хуже золота и рубинов.

– Кремовый бархат, – заметила тетушка Элинор, улыбаясь и широко простирая руки. – Весьма непрактично, моя дорогая, но до чего же красиво! Почти так же красиво, как…

Дженни кинулась в ее объятия:

– О тетушка Элинор! Как я счастлива вас видеть! Я боялась, что вы не приедете…

Бренна выглянула на стук в дверь, обернулась на Дженни, и слова ее враз оборвали радостные излияния сестры:

– Дженни, папа хочет, чтоб ты сейчас же сошла вниз. Бумаги приготовлены к подписанию.

Ужас, почти смертельный, объял Дженни, болезненно скрутив внутренности, согнав краски с лица. Тетушка Элинор просунула ей под локоть руку и, откровенно пытаясь отвлечь от мыслей о предстоящем, мягко потянула к двери, неустанно щебеча и описывая ожидающую их внизу картину.