Раз и навсегда - Джудит Макнот (1987)

– Что ей оставалось ответить? Ведь она как раз в этот момент цеплялась за его руку и жеманилась. Это было ужасно!

Проигнорировав многозначительную ухмылку мужа, Кэролайн поправила белые перчатки.

– Не могу понять, и что только женщинам в нем нравится? Тем не менее они постоянно прихорашиваются, когда он появляется. Правда, он богат, как Крез, владеет шестью поместьями, и только Бог знает, каков его годовой доход, и еще нельзя забывать, что он унаследует титул герцога Атертона… И, надо отдать ему должное, он необыкновенно красив…

– И все-таки ты никак не можешь понять, что особенного женщины в нем находят? – посмеиваясь, поддразнил ее муж.

Кэролайн отрицательно покачала головой и, поскольку они уже приближались к герою беседы, понизила голос:

– Его манеры оставляют желать лучшего. Более того, они порой бывают просто грубыми!

– Раз женщины без устали охотятся за его богатством и титулом, можно простить ему то, что он временами выходит из себя.

– Думай как хочешь, но что касается меня, то я живо сочувствую бедняжке мисс Ситон. Трудно даже представить, каково ей жить с ним под одной крышей!

– Не знаю, боится ли она его, но у меня сложилось впечатление, что она чувствует себя одинокой и нуждается в подруге, которая могла бы ее научить тому, что принято в английском светском обществе.

– Должно быть, она ужасно несчастна, – с симпатией согласилась Кэролайн, издали рассматривая Викторию, которая лишь за минуту до этого подошла к Джейсону и разговаривала с ним.

– Приехали граф и графиня, – с холодной вежливостью сообщила Виктория Джейсону.

– Я вижу. Они идут прямо за вами, – заметил Джейсон, – и находятся сейчас в нескольких шагах. – Он снова взглянул на нее, как вдруг внимание его сосредоточилось на чем-то ином. – Быстро отойдите в сторону! – велел он, грубо оттолкнув ее и вскидывая ружье.

Позади себя Виктория услышала глухой страшный рык и неожиданно поняла, что Джейсон собирается сделать.

– Нет! – закричала она. Резким ударом она оттолкнула дуло ружья вверх и упала на колени, обняв Вилли за голову и сверкающими глазами глядя на Джейсона. – Вы с ума сошли! Что плохого сделал вам Вилли? Мало того, что вы бросили его умирать с голоду, а теперь еще решили и застрелить? – истерично воскликнула девушка, нежно прижимая голову пса. – Неужели он позволил себе поплавать в вашей идиотской реке или… или ослушался вашего приказа… или…

Ружье скользнуло вниз в онемевших пальцах Джейсона, пока дуло не оказалось безопасно направленным на землю.

– Виктория, – сказал он спокойным тоном, который ничуть не вязался с его напряженным бледным лицом, – это не Вилли. Вилли – колли, и я одолжил его три дня назад Коллингвудам на случку с их собакой.

Рука Виктории, гладившая пса, застыла.

– Если меня не подводит зрение и я не сошел с ума, то, по-моему, зверь, которого вы защищаете, как мать свое дитя, по меньшей мере наполовину – волк.

Виктория чуть не поперхнулась и медленно поднялась.

– Даже если он и не Вилли, все-таки он собака, а не волк, – упрямо настаивала она. – Он понимает команду «ко мне».

– Он лишь отчасти собака, – возразил Джейсон.

Намереваясь оттащить ее от животного, он сделал шаг вперед и схватил девушку за руку. Пес тут же пригнулся, зарычав и обнажив клыки; шерсть дыбом встала у него на спине. Джейсон отпустил ее руку, и его пальцы потянулись к курку ружья.

– Немедленно отойдите от него, Виктория!

Глаза девушки устремились на ружье.

– Не делайте этого! – почти плача выкрикнула она. – Я не позволю! Если вы застрелите его, я застрелю вас, клянусь. А стреляю я лучше, чем плаваю, – любой житель нашей деревни мог бы подтвердить это. Джейсон, это всего-навсего собака, и она просто пытается защитить меня от вас. Это же ясно! Он мой друг. Пожалуйста, не убивайте его, прошу вас…

И с облегчением она увидела, что Джейсон отвел пальцы от курка и дуло вновь опустилось к земле.