Бенджамин Франклин. Биография - Уолтер Айзексон (2003)

В разгар этой полемики произошел неприятный случай, чрезвычайно повредивший Хемпхиллу. Один из противников нашей партии, прослушав его проповедь, вызвавшую всеобщее бурное восхищение, вспомнил, что он уже где-то читал эту проповедь или по крайней мере ее часть. Предприняв поиски, он обнаружил, что часть ее была напечатана со всеми подробностями в одном из номеров английского «Ревью» и была взята из речи доктора Фостера. Это открытие внушило многим из нашей партии отвращение к Хемпхиллу, и они от него отступились, что ускорило наше поражение в синоде. Я его не оставил, так как считал, что лучше читать хорошие проповеди, написанные другими, чем свои, да плохие, как делали все наши учители. Впоследствии он мне признался, что все его проповеди ему не принадлежали, и добавил, что благодаря своей прекрасной памяти он мог запомнить и воспроизвести любую проповедь, прочитав ее всего один раз. Когда мы потерпели поражение, он нас покинул и отправился искать счастья где-либо в другом месте. С тех пор я оставил конгрегацию и никогда ее больше не посещал, хотя продолжал в течение многих лет оказывать помощь по подписке ее служителям.

В 1733 году я начал изучать языки и вскоре настолько овладел французским, что был в состоянии свободно читать французскую литературу. После этого я принялся за итальянский. Один мой знакомый, также изучавший этот язык, часто приглашал меня сыграть с ним партию в шахматы. Увидев, что это отнимает слишком много времени от моих занятий, я отказался, наконец, играть с ним иначе, как на том условии, что победителю в каждой партии будет предоставлено право дать побежденному задание, состоящее либо из проработки какого-либо грамматического правила, либо из перевода; выполнение этого задания было делом чести для побежденного до нашей следующей встречи. Так как мы играли приблизительно одинаково, то мы таким образом заставляли друг друга изучать язык. Впоследствии я без большого труда настолько овладел испанским языком, что смог и на нем свободно читать.

Я уже упоминал о том, что учился в латинской школе только один год и притом в очень юном возрасте, после чего совершенно перестал заниматься этим языком. Но когда я познакомился с французским, итальянским и испанским языками, то, просматривая однажды латинское завещание, с удивлением обнаружил, что понимаю гораздо больше, чем ожидал. Это воодушевило меня возобновить изучение латинского языка, что я и сделал на этот раз с большим успехом, так как знание других языков весьма облегчило мою задачу.

На основании приобретенного опыта я понял, что в нашем общепринятом методе изучения языков имеется непоследовательность. Нам говорят, что надо начинать с латинского языка, знание которого облегчит изучение происшедших от него современных языков; при этом, однако, мы не начинаем с греческого, чтобы легче овладеть латынью. Конечно, если вы смогли вскарабкаться на вершину лестницы, не пользуясь ступенями, то вы сможете при их помощи легко спуститься вниз; но несомненно и то, что, если вы начнете подыматься с самой низшей ступени, вы легче достигнете вершины; поэтому я хочу предложить тем, кто заведует образованием нашей молодежи, подумать над следующим: поскольку многие, начиная с латыни, затрачивают на ее изучение несколько лет и останавливаются на этом, не добившись большого успеха, а все, что они усваивают, остается почти бесполезным, так что в конечном счете все время оказывается потерянным, то не лучше ли начинать с изучения французского, затем переходить к итальянскому и т.д. В этом случае, если изучающие потратят столько же времени, а затем вовсе бросят изучение языков и так никогда и не дойдут до латыни, они все же приобретут знание одного или двух живых языков, которые могут пригодиться им в повседневной жизни.