Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах - Бенджамин Дэниелс (2010)

Пациенты всегда только рады, когда врач отказывается от жаргона и говорит им все напрямую. Мой опыт свидетельствует, что вместо «нарушение функций почек четвертой стадии» они предпочитают услышать «изнуренные почки», а вместо «новообразование» – «рак». Каждому хочется, чтобы с ним разговаривали на понятном языке, и мне остается лишь мечтать о том, чтобы менеджеры из Национальной службы здравоохранения использовали в письмах понятные мне слова.

Первым, кто назвал меня Бенни Большой Нос, был Даррен Миллз. Насколько я слышал, он отбывает заслуженный срок в английской тюрьме. У него всегда возникали проблемы с учителями из-за его прямоты – что ж, теперь у него появились проблемы и с полицией. Тем не менее, Даррен, если ты вдруг читаешь эти строки, мне хотелось бы поблагодарить тебя за то, что ты научил меня называть вещи своими именами. Это обижает гораздо меньше, чем можно подумать, а большинство людей ценят честность и прямоту.

Горжусь работой в НСЗ[5]

На прошлых выходных я подменял врача в отделении неотложной помощи и встретил там немецкую пару средних лет, попавшую в аварию. Супруги решили провести отпуск, колеся по Великобритании, но им не повезло: их машина упала в канаву.

К счастью, оба практически не пострадали, но «Скорая помощь» примчалась к месту аварии за десять минут, фельдшеры оказали первую помощь, а затем привезли их в больницу.

После этого пациенты попали на прием ко мне, и я отправил их на рентген, чтобы удостовериться, что мужчина не повредил шейный отдел позвоночника, и подтвердить подозрение на вывих пальца у женщины. С шеей оказалось все в порядке, и я, введя местный анестетик, вправил смещенный сустав пальца на место. Одна из медсестер приготовила пациентам чай и по сэндвичу, а другая обработала и забинтовала незначительные ссадины и порезы. Наконец, девушка из регистратуры разрешила им воспользоваться телефоном, чтобы позвонить в страховую компанию и вызвать такси до гостиницы.

Когда я сказал, что они могут идти, немец достал кошелек и попытался всучить мне карточку «Виза». Я объяснил, что ничего платить не нужно, после чего он стал диктовать домашний адрес, чтобы ему могли выслать счет. Я потратил десять минут, прежде чем до него дошло, что оказанные им с женой медицинские услуги были бесплатными.

– Но ведь все были с нами такими милыми, – не сдавался он. – Даже дома, в Германии, мы бы не получили лучшего обслуживания. И почему вы, британцы, так часто жалуетесь на свою систему здравоохранения?

В тот момент меня захлестнула гордость за то, что я часть этой системы. Разумеется, бывают дни, когда я вынужден тратить уйму времени, извиняясь за неадекватность НСЗ, но, в целом, я убежден, что на планете не так много мест, где больному или попавшему в аварию человеку предоставят более качественные медицинские услуги.

Недавно мне довелось пообщаться с несколькими коллегами-терапевтами, и, к моему удивлению, многие из них заявили, что следовало бы брать с людей деньги за посещение терапевта или отделения неотложной помощи. В конечном итоге все пришли к выводу, что пяти фунтов было бы достаточно для того, чтобы отвадить тех, кто любит потратить наше время впустую, и для того, чтобы остальные подумали дважды, прежде чем к нам приходить.

Я с ними в корне не согласен. Понятно, что медицина у нас в стране не бесплатная, потому что мы финансируем ее своими налогами, но пациенту не нужно платить за прием, и это самое главное: именно это позволяет нам сохранять идеалы Ная Бивена[6] и других основателей Национальной службы здравоохранения Великобритании. Если сделать наши услуги платными, то бедняки оказались бы в затруднительном положении, а ведь они зачастую больше всего нуждаются в помощи. Кроме того, изменилось бы и умонастроение прочих пациентов, которым пришлось бы платить за медицинские услуги напрямую.

Медицинские представители