Куплю тебя. Дорого - Елена Рахманина (2021)

Я почему-то ждала маму. Хотя давно потеряла надежду её вновь увидеть. И уж тем более получить от неё поддержку в трудный момент. Но ведь это похороны её отца, а мне даже неизвестно, как ей о них сообщить. И всё же я ждала её.

Но вместо неё явился отчим. На поминки. Поесть.

Не имея возможности больше терпеть всё, что происходит вокруг, я взяла Аню за руку и вышла.

Я задыхалась там. Мне не хватало воздуха. Не было сил смотреть на гостей. Им есть о чём поговорить между собой. Вспомнить дедушку. Но я могла помянуть его только с Аней. Все прочие люди для меня чужие. Посторонние.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Спичка, а куда мы идём? – раздаётся голосок сестры, пока я целенаправленно, против сильного ветра иду вперёд. Ощущаю, как холод студит пылающие щёки и глаза, что жгут слёзы.

– К речному вокзалу.

Там любил гулять дедушка.

– Холодно, Сер, – сводит бровки домиком, – может, не пойдём?

Попробовала заглянуть в внутрь себя. Понять, как вести себя дальше. Чего бы хотел дедушка? Явно не того, чтобы его младшая внучка простудилась.

Мы присели в кафе. Тёплом. Десерт один на двоих и чайник горячего чая.

– Как ты, Пирожок? – смахиваю пальцем мазок шоколада с нежной щёчки сестры.

Она пожимает плечами, елозя ложкой по «Праге».

– Я тебя больше всех люблю, Спичка, – поднимает вдруг на меня свои ясные глаза и неожиданно добавляет: – Даже больше мамы.

Моё сердце трещит по швам. Кровоточит.

– И я тебя больше всех на свете и в тысячу раз больше мамы.

Улыбается мне зубами, тёмными от десерта.

А на следующий день пришли органы опеки.

В доме, как назло, находился отчим.

Я попыталась представить, какой видят посторонние люди нашу квартиру. Обшарпанной. Грязной. Убогой.

Я убиралась в ней, но это мало помогало. Влажной тряпкой не приклеить обратно отодранные в пьяном угаре обои. Не вернуть на место ламинат. Не заткнуть капающую из крана воду.

Мы спали с Аней валетом на одном диване. Нас устраивало. А оказалось, так нельзя.

Но самое главное – смерть опекуна.

Меня будто пыльным мешком ударили, когда я поняла, что Аню сейчас заберут. Мной овладела чистая, не смешанная ни с каким иным чувством паника. И только осознание того, что я могу всё лишь усугубить, заставляло меня держать себя в руках.

– Пожалуйста, не забирайте её, я могу о ней позаботиться, – умоляла я строгую женщину в костюме.

Она смотрела на меня совершенно безэмоционально. Её не трогали мои слёзы и обезумившие глаза.

– Девушка, вы бы о себе позаботились. Вы себя в зеркало видели? Вам же самой лучше без ребёнка. Пока не найдутся новые опекуны, она будет находиться под защитой государства.

Сестра вырвалась из рук женщины, что удерживала её ладошку, и побежала ко мне. Обняла меня со всей силы, плача и прося не отдавать им.

Я отстранилась от неё, глядя на девочку сухими глазами. Такими сухими, что ощущала резь.

– Потерпи, Пирожок, я тебя верну. Ты мне веришь?

Аня смотрит сквозь слёзы. Хочет верить. Только вот я не знаю, что говорила ей мама перед тем, как бросить у нашего порога. Может быть, те же самые слова?

Глава 29

Я проснулась от собственных рыданий. Они пробрались наружу и вытащили вместе с собой и меня.

Первые мгновения я испытывала полную дезориентацию. Не могла понять, где нахожусь, как сюда попала. Мне всё приснилось? Дедушка. Аня. Этот чёртов аукцион.

Нет. Не приснилось.

Затолкала тянущую боль поглубже в себя и постаралась о ней не думать

Под одеялом на мне… ничего. Это напрягает. Как я оказалась голой? Кто меня раздел? Неужели Его Величество… У нас с ним что-то было? Ну нет… он же не извращенец, чтобы совокупляться с девицей без сознания. Или извращенец? Откуда мне знать…