Зеленая миля - Стивен Кинг (1997)

— Ничего смешного или странного, — сказал Брут. — По-моему, люди всегда забывают то, что им непонятно. Зачем помнить то, что не имеет смысла? Пол, а с тобой как? Были тогда мошки, когда он вылечил тебя?

— Да. Я думаю, это была болезнь… боль… то, что болит. Он втянул ее в себя, а потом выпустил снова наружу.

— Где она умерла, — добавил Харри. Я пожал плечами. Я не знал, умерла она или нет, и вообще, какое это имело значение.

— Он, что, высосал боль из тебя? — спросил Брут. — Тогда с мышью он словно высосал из нее боль или, я не знаю, смерть.

— Нет, он только дотронулся до меня. И я это почувствовал. Словно удар тока, только без боли. Но я не умирал, мне просто было больно.

Брут кивнул.

— Прикосновение и дыхание. Прямо как у этих из леса, что поют молитвы.

— Молитва «Отче наш, сущий на Небесах», — сказал я.

— Я вообще не знаю, причем тут Бог, — сказал Брут, — но, по-моему, этот Джон Коффи — очень сильный мужик.

— Да, — согласился Дин. — Если ты говоришь, что все это случилось, я могу поверить. Бог творит свои таинства, и неисповедимы его пути. Но при чем тут мы?

Да, вот это был вопрос вопросов. Я набрал побольше воздуха в легкие и рассказал, что хочу предпринять. Они слушали, раскрыв рот от удивления. Даже Брут, который так любил эти рассказы из журналов про зеленых человечков из космоса, и тот был изумлен. Когда я закончил свой рассказ, все молчали, и никто уже не жевал бутерброды.

Наконец Брутус Ховелл сказал мягко и рассудительно:

— Если нас поймают, Пол, мы потеряем работу, и счастье, если отделаемся только этим. Скорее всего, мы окажемся в числе обитателей блока «А» и будем шить сумочки и ходить в душ парами.

— Да, вполне возможно.

— Я, в общем, представляю, что ты чувствуешь, — продолжал Брутус. — Ты знаешь Мурса лучше нас всех, он не только твой босс, но и твой друг, и я знаю, что ты переживаешь за его жену…

— Это самая прекрасная женщина на свете, — сказал я. — И она для него — все.

— Но мы ее не так хорошо знаем, как ты или Дженис, — произнес Брут. — Правда, Пол?

— Если бы вы ее знали, вы бы тоже ее любили. По крайней мере, если бы вы с ней познакомились до того, как болезнь взяла ее в клещи. Она так много делала для общества, была хорошим другом и очень религиозной. А кроме всего этого, она очень веселая, была, по крайней мере. Она могла такое сказать, что вы хохотали бы до слез. Но совсем не по этим причинам я хочу помочь спасти ее. Нет, то, что с ней случилось, это несправедливо, до обидного несправедливо. Невозможно видеть, слышать и принять сердцем.

— Очень благородно, но я сомневаюсь, что из-за этого у тебя крыша поехала, — сказал Брут. — По-моему, все дело в том, что случилось с Дэлом. Ты хочешь это как-то уравновесить.

Он был прав. Конечно, прав. Я знал Мелинду Мурс лучше, чем все остальные, но все-таки не настолько, чтобы рисковать ради нее их работой… а может быть, и свободой… Или своими собственными работой и свободой. У меня двое детей и меньше всего на свете мне хотелось, чтобы жене пришлось сообщить им, что их отец готовится предстать перед судом за… а за что? Точно я не знал. Скорее всего, за помощь и соучастие в попытке побега.