Американская трагедия - Теодор Драйзер (1925)

— Тэйлор-стрит, двести двадцать восемь.

— Я даже не знаю, где это, — заметил Клайд: ему нравилось разговаривать с ней. — Знаете, я тоже недавно в Ликурге. — Он сам удивился, почему ему вздумалось сразу же заговорить с нею о себе. Потом прибавил: — Не знаю, все ли вам объяснил мистер Лигет. У нас тут сдельная работа, надо штемпелевать воротнички. Пойдемте, я вам покажу. — И он провел ее к ближайшему столу, за которым работали штамповщицы.

Он дал ей понаблюдать за ними, а затем, не прибегая к помощи мисс Тодд, взял со стола воротничок и подробно объяснил, что и как надо делать, — все это еще недавно объясняли ему самому.

Она слушала так серьезно, так напряженно следила за каждым его движением, что он даже смутился немного и взволновался. Ее взгляд был странно проницателен и пытлив. Когда Клайд снова повторил, сколько платят за каждую пачку воротничков, и как много вырабатывают некоторые штамповщицы, и как мало успевают другие, она захотела попробовать; он подозвал мисс Тодд, и та отвела девушку в гардеробную, чтобы она повесила в шкафчик пальто и шляпу. Вскоре она вернулась; пушистые светлые волосы обрамляли ее лоб, щеки слегка зарумянились, глаза смотрели внимательно и серьезно. По совету мисс Тодд, она засучила рукава, обнажив до локтя красивые руки. И по первым же ее движениям Клайд понял, что она будет быстрой и аккуратной работницей. Видно было, что ей страстно хочется получить это место.

Немного погодя он подошел к ней и стал смотреть, как она один за другим берет воротнички из лежащей рядом стопки, ставит штамп и потом быстро откладывает их в сторону. Она действительно работала проворно и аккуратно. И когда, обернувшись на мгновение, она наивно, но смело и весело улыбнулась ему, он ответил улыбкой, очень довольный.

— Ну, я вижу, вы отлично справитесь, — отважился он сказать, чувствуя, что она и в самом деле справится.

Она снова мельком улыбнулась ему, и Клайд невольно ощутил глубокое волнение. Она мгновенно пленила его, но его положение здесь и обещание, данное Гилберту, обязывали воздерживаться от проявления симпатий к своим подчиненным, даже и к такой очаровательной девушке. Иначе нельзя. Он должен быть так же осторожен с нею, как и со всеми остальными, — но это уже казалось ему странным, так сильно его влекло к ней. Она такая милая и хорошенькая! И, однако, она всего лишь работница, — фабричная девчонка, сказал бы Гилберт, — а он, Клайд, ее начальник… и все-таки она очень милая и хорошенькая.

Он поспешно отошел к другим девушкам, принятым в тот же день, а затем попросил мисс Тодд поскорее дать ему отзыв о мисс Олден: он хочет знать, справляется ли она с работой.

В ту самую минуту, когда он обратился к Роберте и та в ответ улыбнулась ему, Руза Никофорич, работавшая от нее через два стола, подтолкнула локтем свою соседку и незаметно, взглядом и легким кивком, показала на Клайда и Роберту. Ее подруга внимательно посмотрела на них. А когда Клайд отошел и Роберта вновь принялась за работу, эта девушка наклонилась и шепнула Рузе:

— Он уже уверен, что она справится! — Она подняла брови и поджала губы.

И Руза ответила так тихо, что больше никто не мог услышать:

— Быстро пошло дело! А раньше он и смотреть ни на кого не хотел.

И обе понимающе улыбнулись, уязвленные выбором Клайда. Руза Никофорич была ревнива.

Глава XIII