В статьях, посвященных литературе, Голсуорси с новой силой обосновывает теоретически свои позиции писателя-реалиста. В атмосфере углубившегося после войны духовного кризиса, распространения декадентской литературы с ее антигуманистическими тенденциями он твердо отстаивает взгляды на искусство как средство общественного воздействия, считая, что долг художника — влиять на этику своего времени. Признавая необходимость эксперимента, содействующего развитию искусства, Голсуорси считает, что на долгую жизнь может претендовать лишь эксперимент, который с необходимостью вытекает из самой темы, произведения же тех, кто экспериментирует только во имя новизны и эффекта, умрут очень скоро. В противовес декадентам, которые отказывались от изображения характеров, Голсуорси считал, что писатель именно путем создания характеров и их окружения должен вносить свой вклад в социальные и этические ценности своего времени. В статье «Создание характера в литературе» он, говоря о бессмертных образах мировой литературы, ссылается, в частности, на историю создания Тургеневым образа Базарова и значение этого образа.

Мысль о принципе подчинения выразительных средств содержанию заключена в статье «О выражении мыслей», в которой писатель выступает против формалистических упражнений в области языка, служащих самоцелью. Кстати сказать, сам Голсуорси — один из лучших стилистов Англии, обладавший тонким чувством языка, искусно использовавший всю его гибкость, и его творчество пример того, как плодотворны могут быть новаторские опыты я этой сфере, если они служат цели наибольшей выразительности.

Отстаивая принципы реализма в теоретических статьях, Голсуорси следует им в своем творчестве. Об этом прежде всего говорят его довольно многочисленные рассказы, выходившие после войны. Они противостоят аморфным декадентским новеллам с символическим «вторым планом» и, с другой стороны, чрезвычайно распространенному типу английской и американской новеллы с острым сюжетом, обязательным напряжением кульминационных пунктов и эффектной концовкой. Таким образом, Голсуорси осуществлял принцип, которому он настойчиво призывал следовать молодых писателей: быть верным себе, не гнаться за модой, не подчинять свой талант требованиям книжного рынка. В рассказах Голсуорси нет ничего необычайного; в них дана повседневная жизнь, но образы, которым подчинен сюжет, побуждают задуматься над тем, что представляет собой эта повседневная жизнь, часто страшная именно своей повседневностью, каковы нравственные качества людей, подвергающиеся испытанию в тех или иных жизненных ситуациях.

В 1918 году вышел сборник Голсуорси «Пять рассказов». Одному из этих рассказов суждено было стать знаменательной вехой на его творческом пути. Это «Последнее лето Форсайта», где снова перед нами предстает старый Джолион, удалившийся от дел, «очищенный» от всего собственнического; именно потому гармоничность его образа не кажется искусственной. Автор рисует его молчаливую любовь к Ирэн в последний для него «месяц лета в полях и в его сердце». Поэтическая проза рассказа подчинена единому ритму, проникнута настроением шекспировских строк, взятых эпиграфом: «И жизни летней слишком срок недолог». Старый Джолион, возлюбивший красоту больше разума, умирает, сидя под дубом, в буйный, яркий день.

Рассказ «Последнее лето Форсайта» можно сопоставить по контрасту с другим рассказом сборника, «Цвет яблони», герой которого, связанный прочными узами с традициями своего класса, проходит мимо настоящей любви и осознает это только на склоне лет.

Иного рода ассоциацию «Последнее лето Форсайта» вызывает с рассказом того же сборника «Стоик». Если, возвышая старого Джолиона, автор дает в его образе противоположные качества в «сбалансированном» виде, то герой «Стоика» поднимается на щит именно как стопроцентный собственник, воплощение прозорливости, выдержки, смелости в деловых операциях — качеств дельцов «старой школы», отличающих его от буржуа новой формации.