Джейн Эйр - Шарлотта Бронте (1847)

– Нет, я люблю вас, – воскликнула я, – и больше, чем когда-либо, но я не могу показывать вам это чувство и поощрять его в себе и говорю с вами об этом в последний раз.

– В последний раз, Джейн? Как? Ты все еще любишь меня! И думаешь, что можешь, живя со мной и видя меня ежедневно, все еще оставаться холодной и далекой?

– Нет, сэр. Этого я, конечно, не смогла бы и поэтому вижу только один выход. Но я боюсь, что вы очень рассердитесь.

– О, скажи! Если я буду бушевать, то ты можешь расплакаться.

– Мистер Рочестер, я должна покинуть вас.

– На сколько времени, Джейн? На несколько минут, чтобы пригладить волосы – они у тебя растрепались – и освежить лицо – твои щеки пылают?

– Я должна покинуть Торнфильд и Адель. Я должна навсегда расстаться с вами, начать новую жизнь, среди чужих людей и в чужом месте.

– Конечно. А разве я не сказал тебе то же самое? Но только мы не расстаться должны, а наоборот, навсегда соединиться. Что же касается новой жизни, то все так и будет. Ты станешь моей женой. Я не женат, ты будешь миссис Рочестер и по существу и формально. Пока я жив, я буду предан одной тебе. Мы уедем на юг Франции и поселимся в беленьком домике, который я когда-то приобрел на берегу Средиземного моря. Там ты будешь вести счастливую, безмятежную и невинную жизнь. Не бойся, у меня и в мыслях нет вовлечь тебя в грех, сделать своей любовницей. Отчего же ты качаешь головой, Джейн? Будь благоразумна, а не то я за себя не ручаюсь.

Его голос и руки дрожали. Его широкие ноздри раздувались, глаза сверкали. И все-таки я решилась заговорить:

– Сэр, ваша жена жива, вы сами признали это сегодня утром. Если бы я стала жить с вами, я неизбежно сделалась бы вашей любовницей: утверждать другое значило бы лукавить или просто лгать.

– Джейн, ты забываешь, что я отнюдь не уравновешенный человек. Я не долготерпелив, я не холоден и не бесстрастен. Из жалости к себе и ко мне тронь мой пульс – видишь, как он бьется? Берегись!

Он отогнул рукав и показал мне свою руку; кровь отлила от его щек и губ, они стали мертвенно-бледны. Я была в полном отчаянии. Волновать его, противясь его желанию, было жестоко, но уступить я тоже не могла; я сделала то, что делают человеческие существа, когда они доведены до крайности, – обратилась за помощью к стоящему выше меня. Слова: «Боже, помоги мне» невольно сорвались с моих губ.

– Безумец! – внезапно воскликнул мистер Рочестер. – Я уверяю ее, что не женат, и не объясняю, почему! Я забыл, что она ничего не знает ни об этой женщине, ни об обстоятельствах, которые привели меня к этому роковому союзу. О, я уверен, что Джейн согласится со мной, когда узнает все, что знаю я. Дай мне твою руку, Дженет, чтобы я не только видел тебя, но и осязал, и я в нескольких словах расскажу тебе всю суть. Ты можешь выслушать меня?

– Да, сэр. Я могу слушать вас часами.

– Я прошу только несколько минут, Джейн. Ты когда-нибудь слышала о том, что я не старший сын в роду, что у меня был брат старше меня?

– Я вспоминаю, что миссис Фэйрфакс говорила мне об этом.

– А ты слышала, что мой отец был жадным человеком, который выше всего на свете ценил деньги?

– Я слышала, что он был таким.