Благословение небес - Макнот Джудит (2001)

Прошел месяц. Найти Элизабет так и не удалось. Ян по-прежнему пытался выбросить ее из головы и вырвать из своего сердца, но с каждым днем это давалось ему все труднее. Он все больше терял уверенность в своей правоте, которая была поколеблена уже тогда, когда он увидел Элизабет в палате лордов.

Прошло два месяца. Ян сидел у камина в гостиной и смотрел на пляшущие языки пламени. Завтра им с Джорданом предстояло встретиться с компаньонами по одному из торговых предприятий, но он никак не мог сосредоточиться на деле.

Цифры куда-то ускользали, и вместо них перед его мысленным взором всплывало лицо Элизабет… Элизабет на коленях у розового куста… Элизабет с пистолетом в руках целится в дерево…. ее смеющиеся зеленые глаза, когда она присела перед ним в глубоком реверансе… Элизабет кружится в его объятиях под музыку вальса … «Ян, у тебя бывало когда-нибудь так, что ты очень хотел чего-то – безумно хотел, и хотя знал, что стоит тебе протянуть руку и ты получишь желаемое, ты все-таки не смел этого сделать?»

В ту ночь он сказал «нет». Сегодня он ответил бы «да». Помимо всего прочего, Ян хотел знать, где она. Месяц назад он говорил себе, что это нужно ему для того, чтобы начать бракоразводный процесс. Но сегодня он слишком устал от этой изнурительной внутренней борьбы, чтобы продолжать лгать самому себе. Он хотел знать, где она, потому что ему это было просто нужно. Дед заявил, что не знает о ее местонахождении, викарий и Александра знали, но отказывались сказать, и он не чувствовал себя вправе давить на них.

Ян устало положил голову на спинку кресла и закрыл глаза, но спать он не мог, хотя знал, что уже три часа ночи. С некоторых пор он перестал спать по ночам, за исключением тех дней, когда напивался до полусмерти или изматывал себя тяжелой физической работой. Но даже тогда он лежал без сна и тосковал по ней, зная, что она тоже не спит и думает о нем.

Слабая улыбка тронула его губы, когда он вспомнил, какой трогательной, прекрасной и юной она казалась, когда заняла свидетельское место в палате лордов, и как логично объяснила, что же на самом деле случилось, а когда ее объяснения не были приняты, прикинулась глупенькой простушкой. Только Элизабет могла осмелиться выступить в палате лордов, и когда ей не удалось убедить их посредством логики, она изменила тактику и победила их, использовав их же собственные глупость и самомнение. Если бы он не был так зол на нее в тот день и не чувствовал себя преданным, он встал бы в полный рост и зааплодировал ей!

Точно такой же тактикой она воспользовалась в тот вечер, когда его обвинили в шулерстве. Когда ей не удалось отговорить Эверли от дуэли на том основании, что игра была честной, она накинулась на несчастного юношу, обвиняя его в нарушении обещания быть ее кавалером на завтрашней прогулке.

Он сам обвинил ее в том, что она выступила в палате лордов из эгоистических побуждений, опасаясь остаться без средств к существованию, но он знал, что это не так. Она думала, что пришла спасти его от петли.

Когда его ярость и боль немного улеглись, Ян заново переосмыслил ее разговор с Вордсвортом в день их свадьбы и попытался поставить себя на ее место. Он любил ее, и если бы его собственный детектив высказал тогда какие – либо предположения, порочащие Элизабет, – даже самые ужасные предположения, – он все равно не отказался бы от нее и женился.

Если она не любила его, то могла стать его женой только по одной причине: чтобы спасти Хэвенхёрст. Но чтобы поверить в это, Яну пришлось бы сначала поверить в то, что каждое ее слово, каждый поцелуй были сплошным притворством, а этого он никак не мог сделать. Он уже не доверял своему сердцу, но на свой интеллект пока еще полагался.

А его интеллект говорил ему, что из всех женщин мира ни одна не подходила ему так идеально, как Элизабет.