Благословение небес - Макнот Джудит (2001)

– Мы заговорили о небесах, – объяснил мистер Твинделл, – а конкретно о том, как выглядит это место, которое – что я все утро пытаюсь втолковать мистеру Джонатану – существует совершенно по иным законам, чем все здесь на земле.

При этих словах мистер Джонатан оторвал заинтересованный взгляд от шахматной доски и, заложив руки за спину, обратился к старшим с таким видом, словно слова учителя были настолько абсурдны, что ему даже неловко их повторять.

– Мистер Твинделл, – сказал он, подавляя смешок, – думает, что улицы на небесах сделаны из золота. Но, конечно же, этого не может быть.

– Почему не может? – спросил удивленный герцог.

– Потому что тогда они будут слишком раскаляться на летнем солнце и лошади обожгут копыта, – сказал Джонатан, пораженный недогадливостью деда.

Повернувшись к Дункану, Джонатан с надеждой спросил: – Сэр, а разве вы не находите идею о металлических улицах на небесах в высшей степени невозможной?

Дункан, которому сразу вспомнились аналогичные дебаты с Яном примерно в таком же возрасте, откинулся в кресле, и на лице его отразилось предвкушение удовольствия.

– Джонатан, – сказал он, радостно улыбаясь, – спроси у своего папы. Он стоит вон там, у балюстрады.

Мальчик согласно кивнул, на секунду задержался, чтобы шепнуть что-то на ухо герцогу, и убежал к отцу.

– Почему ты не ответил на его вопрос, Дункан? – полюбопытствовал герцог. – Описание рая как раз по твоей части.

Дункан иронично приподнял брови и отрицательно качнул головой.

– Когда Яну было шесть лет, – сухо сказал он, – он частенько вовлекал меня в теологические беседы вроде этой. И каждый раз я проигрывал. Должен сказать, меня это крайне расстраивало. – Подняв взгляд на маленького мальчика, который терпеливо ждал, когда отец его заметит, Дункан разомлевшим от счастья голосом произнес: – Как долго я ждал этого дня… Между прочим, а что это Джонатан сказал тебе на ухо?

Герцог покраснел.

– Он… он сказал, что если я не закроюсь слоном, то через четыре хода ты съешь мою королеву.

Взрыв смеха за шахматным столиком заставил Яна обернуться, и он заметил стоящего чуть позади Джонатана. Ян с улыбкой посмотрел на сына, который был зачат в ту снежную декабрьскую ночь, когда он приехал в свой шотландский дом и нашел там Элизабет.

– Похоже, у тебя есть ко мне какой-то вопрос. – Ян посмотрел на расстроенное лицо учителя, потом снова на сына и спросил: – Полагаю, у вас с мистером Твинделлом опять возникли расхождения? По какому вопросу на этот раз?

Джонатан вспыхнул и кивнул. Он знал, что отец никогда не будет ни шокирован, ни смущен его вопросами, а, наоборот, всегда поймет его и попытается ответить.

– Мы говорили о небесах, – снова начал объяснять Джонатан и, закатив глаза в немом удивлении бестолковостью своего учителя, закончил тихим заговорщическим голосом: – Мистер Твинделл хочет, чтобы я поверил, будто улицы там сделаны из чистого золота. Ты можешь себе представить, – со смехом сказал мальчик, – какой температуры достигнет чистое золото, когда на него будет светить июльское солнце десять часов подряд? Да никто не захочет ходить по таким улицам!

– А что тебе сказал мистер Твинделл, когда ты заметил ему это? – спросил Ян, напустив на себя серьезный вид.

– Он сказал, что, возможно, у нас там не будет ног.

– Такой рай меня тоже не устраивает, – согласился Ян. – А какими тебе кажутся небеса?

– Не знаю. А что думаешь ты?

– У меня есть мнение на этот счет, но учти, это мое личное мнение, – предупредил Ян заинтригованного мальчика. Он обнял сына за плечи и кивком указал на сад. Словно почувствовав, что за ними наблюдают, Элизабет и Каролина одновременно посмотрели на террасу и, увидев Яна с Джонатаном, заулыбались и стали махать им руками.

– По-моему, – сказал Ян, глядя на двух зеленоглазых и золотоволосых фей, которые с любовью смотрели на них, – вот такими должны быть небеса. – Он обвел рукой сад.