Алауэн. История одного клана - Светлана Жданова (2012)

– Какое? Если бы слышала, как твой брат ругается, и не такое бы было.

– Ой, слышала. Если его достать, он так же и вслух может. Их отец у себя на родине с двенадцати до тридцати воспитывал, вот и понабрались. Так ты полетишь с нами?

Дома я уже три года не была. А в прошлый раз четко дали понять – меня там видеть не желают. Вот только мама… Нельзя же из-за кучки придурков совсем забыть про дочерний долг. Хоть навещу ее.

– Полечу.

– Ой, как здорово, – захлопала она в ладоши. И перешла на шепот: – Заодно с Сери пообщаешься. По-моему, ты ему понравилась.

А по-моему, меня по дороге изнасилуют. Ну сначала зачаруют, а уж потом…

Назад мы возвращались пешком – нечего пугать магов полетами сразу трех драконов. Братишки тащили наши вещи (а Иаллин никогда не мелочилась), но даже виду не подали, что им тяжело или они чем-то недовольны. Интересно, как она их так надрессировала?

Мы шли по широкой дороге, идущей сквозь лес. Вокруг пели птицы, летали толстобокие шмели, пахло свежестью и елками. Но все мигом померкло, когда меня уцепили за локоток, заставляя притормозить, позволяя Колину и Алле значительно обогнать нас.

Какое-то время мы шли молча (мне оно надо – первой с ним речи заводить?), пока Сери все же не выдержал:

– Ну и что такого занятного ты углядела?

Под бархатом его голоса не скрыть ни яда, ни стали.

– Колин и Алла… – Продолжить я не могла, слова упрямо застывали в горле.

– Не вмешивайся.

Ну и что мне на это отвечать? Она же… они…

– На самом деле мы ей даже не братья. Скорей уж внучатые племянники. Праправнучатые, если быть точным. Не знаю, говорила ли тебе Иаллин, но существуют четыре линии Алауэн. У Диар и Теоденуса было пятеро детей, двое из них Алауэн Ту. Четверо сыновей и одна дочь. Мы с Иаллин принадлежим разным ветвям. А такие союзы у нас разрешены. Алауэн слишком заботятся о своей крови.

– Все так серьезно?

– Для Колина – да.

– Поэтому вы и приставили меня к ней? – посмотрела я в красивое лицо Сери.

– Мы уже говорили тебе, зачем это сделали. Ты размышляешь над вопросами, ответы на которые давно найдены.

– Только мне о них забыли сообщить, вот и приходится все додумывать. Значит, вот откуда эта повышенная забота о дальней родственнице. Колин охраняет то, что, по его мнению, принадлежит ему.

– Для дракона это нормально. Мы всегда охраняем свои сокровища, – блеснули золотом глаза из-под ресниц.

– Сери, прекрати. Я рассталась с последними иллюзиями о вас с ударом клинка под ребра. Это, знаешь ли, очень неприятно.

– И при чем здесь это? – приподнял он темные брови.

– А при том. Сокровища вы охраняете, но ломаете игрушки. А мне слишком хочется жить.

– Тебе никто не собирается причинять вред. – Он еще и злится!

– Мне еще раз напомнить про кинжал?

Ну все. Стоило раньше думать, прежде чем заводить со Змеем философские разговоры.

Он кинул на землю нашу сумку и резким движением развернул меня к себе:

– Мы сделали тебя сильнее, быстрее, неуязвимее, и ты же нас в чем-то обвиняешь?

– Да. Вас об этом никто не просил. Вам так захотелось. Экспериментаторы демоновы! А мне как теперь с этим жить?

– Как раньше.

– Я раньш-ше ни на кого не нападала. И не шипела чуть ш-што.

– Голубоглазая драконица, удивительно, – хмыкнул Сери, пропуская мимо ушей мои слова.

Значит, опять зрачок вытянулся на змеиный манер? Лучше бы шипела.

Проклятый тип ухватил меня пальцами за подбородок, заставляя поднять глаза:

– Знаешь, котенок, мне всегда нравились голубоглазые.

– А мне желтоглазые – не очень.

Сери хищно улыбнулся, обнимая меня. Что-то мне подсказывало… опять чары… По телу разлилось жаркое томление, захватывая его против воли. И пока разум молил о спасении, я плавилась под руками желтоглазого Змея.

Кешка зашипел и, каким-то образом очутившись на ключице, дунул на рыжего… огнем.