Трагедии - Эсхил (1971)

10Что пала Троя. Так велела женщина

С неженскими надеждами, с душой мужской.

Жестка, тонка, росой ночной пропитала

Моя подстилка, сны ее не жалуют.

Какой тут сон? Товарищ мне — не сон, а страх,

Что ненароком накрепко глаза мои

Сомкнет дремота. Песни завожу с тоски,

Вполголоса, чтоб не уснуть нечаянно,

И плачу я тогда. О доме плачу я:

В нем нет порядков добрых, как в былые дни.

20О, если б моему труду бессонному

Благой конец пришел. Блесни же, зарево!

Вдалеке вспыхивает костер.

О свет в ночи, хвала тебе, сулящему

Сиянье дня и хороводы в Аргосе!

Ведь это праздник истинный — такая весть!

Огонь! Огонь!

Спешу сказать супруге Агамемнона,

Чтоб с ложа встала, чтобы криком радостным

Весь огласила дом и этот свет благой

Благодарила. Ибо вестник огненный

30Уведомляет ясно: Илион погиб.

И сам я первый в пляс пущусь на празднике:

Ведь для господ я трижды по шести очков

Своим дозором неусыпным выиграл.

124

Ах, только бы своей рукой коснуться мне

Руки царя, вернувшегося в дом родной.

Молчу об остальном. Пятою тяжкою

Стал бык мне на язык. Когда б вот этот дом

Заговорил, то все б сказал. Мои ж слова

Несведущим темны, понятны сведущим.

Уходит во дворец.

На орхестре появляется

Хор Аргосских старцев.

ПАРОД

Предводитель

40Десять лет уже скоро, как тяжба идет,

125

Как Приама Атриды позвали на суд —

Двупрестольная, Зевсом спряженная мощь

Менелай с Агамемноном-братом.

И, ведомое ими, в чужие края

От родных берегов, от Аргосской земли

Ополченье на тысяче шло кораблей,

И взывали Атриды к Аресу.

Так же коршуны плачут, птенцов потеряв,

50Над гнездом опустелым кружатся в тоске,

Беспокойными веслами крыльев гребут,

И кричат, и лететь не хотят от гнезда

Все погибло у них,

Не растить им детенышей хилых.

Но услышит пронзительный, жалобный крик

Аполлон, или Пан, или Зевс в вышине,

Пожалеет небесных соседей своих

И Эриний пошлет,

И карают Эринии вора.

60Так Парису, неверному гостю, на казнь

Зевс Атридов послал, чтобы спор начался

За жену многомужнюю, чтобы рука

Уставала колоть, чтоб колено к земле

Припадало, чтоб копья ломались щепой,

Чтоб данайцы с троянцами в ратной страде,

В жесточайшей войне

Из-за женщины мерялись силой.

Что вершится, свершиться тому суждено:

Ни соленые слезы, ни жертвенный дым,

70Ни вино возлияний — ничто никогда

Не погасит священного гнева.

Старики, мы в далекий поход не пошли,

Нас оставили дома: обуза в бою

Одряхлевшее тело. Как дети слабы,

Мы бредем, опираясь на посох.

Мы младенцам бессильным подобны. У тех

Не успел еще сок забродить молодой,

Не успел еще в сердце вселиться Apec,

Не успели окрепнуть суставы.

80А на ветхих дубах облетела листва,

И, как призрак трехногий, слабей, чем дитя,

Ковыляет старик по дороге.

О царица, скажи,

Тиндареева дочь, Клитемнестра, ответь,

Что случилось, какую узнала ты весть,

Почему ты велишь обойти алтари

Всех богов-градодержцев, и вышних богов,

И подземных богов,

И домовых богов, и богов площадей?

90Объясни, расскажи, госпожа, почему

Алтари запылали дарами?

Пламя к небу вздымается, льется елей,

Погребов Агамемнона дар дорогой,

Разгорается ярче священный огонь,

И под звуки бесхитростных, чистых молитв

Улетают дымы благовоний.

О царица, скажи нам, что можно сказать