Настоящая любовь - Бэлоу Мэри (2003)

Герейнт знал, что Брин Джонс — его судебный пристав. Он побеседовал с ним этим утром, и тот не слишком ему понравился. Хью Тегид когда-то работал у дедушки помощником егеря и, вполне возможно, сейчас дослужился до егеря. Герейнту очень мало было известно о своем уэльском поместье. Он специально не интересовался, как идут там дела, хотя другие свои поместья знал превосходно.

— Я назначил Харли управляющим Тегфана, потому что никого лучше не нашел, — сказал Герейнт, — и у меня до сих пор не было повода жаловаться на то, как он справляется с делами.

Герейнт знал о Тегфане только то, что поместье процветало.

— Вы правильно сделаете, оставив дела на его попечение, даже если собираетесь задержаться здесь подольше, — сказал сэр Гектор. — Он славный малый.

— А кроме того, — добавила чуть грозно леди Стелла, — вас ведь не учили управлять поместьями, Уиверн.

Это было не совсем так. Обучение, которое началось для него в двенадцать лет, не было посвящено почти ничему иному. Его тетя, конечно, имела в виду другое: то, что его не воспитывали с рождения как владельца поместья. Герейнт поднялся, чтобы уйти, склонил голову и не удостоил ее замечание ответом.

Только на четвертый день он рискнул покинуть пределы парка и заглянуть в деревню, а заодно на соседние фермы. Как ни странно, ему совсем не хотелось встречаться с людьми, которых он знал раньше, но мог и не вспомнить. Он чуть ли не робел. Интересно, скольких из них он узнает и сколько людей узнают его. Хотя, конечно, нельзя предполагать, что они забыли его, уныло рассуждал он. Его жизнь такова, что местным кумушкам хватит пищи для пересудов на целый век и даже больше.

Вначале он отправился с визитом к преподобному Ллуиду, так как викарий англиканской церкви уже успел заглянуть в Тегфан. Это была дань вежливости — первым делом навестить священника, чью часовню когда-то посещали чуть ли не все жители деревни, да, наверное, и сейчас посещают. К тому же при данных обстоятельствах не стоило припоминать старые обиды.

Преподобный Ллуид постарел, похудел и уже не казался таким высоким и грозным, как в былые времена. Он по-прежнему строго одевался, в черный цвет, как и подобало церковнику. Только теперь он носил очки в проволочной оправе. Герейнт вынужден был признать, что ему доставило удовольствие смотреть на этого человека сверху вниз и слушать его официальную приветственную речь, произнесенную по-английски. Ему понравилось также, как он сухо поблагодарил священника за приветствие и уселся на предложенный стул в гостиной. Он еще не забыл то время, когда этот человек внушал ему ужас. Преподобный Ллуид изгнал его мать из часовни, когда она носила под сердцем ребенка — его самого. К тому времени ее уже выдворили из Тегфана. Преподобный Ллуид и его приспешники постарались сделать ее жизнь в деревне невыносимой, она не могла получить работу ни на одной из ферм. Именно они прогнали ее на вересковую пустошь.

— Вы оказали нам честь своим возвращением, — говорил теперь преподобный Ллуид, потирая руки и кивая. — Хвала Господу, что он благополучно привел вас домой. Неосторожного путника подстерегает множество опасностей.

По дороге сюда Герейнт и надеялся, и в то же время опасался, что дверь ему откроет Марджед. Но она была только на два года младше его самого, поэтому сейчас ей должно быть двадцать шесть. Наверняка она давно живет отдельно. Возможно, даже не в Глиндери.

— Полагаю, мисс Ллуид в добром здравии, — произнес он. Скорее всего она больше не мисс Ллуид.

— Марджед? — Священник перестал потирать руки. — О да, благодарю вас, милорд. Хвала Господу. Хлопот, правда, у нее хватает. Все время работает. Не годится женщине тянуть мужскую ношу, но она отказывается вернуться домой к своему отцу, хотя я не перестаю ей повторять, что был бы очень рад. Она чувствует ответственность за маму и бабушку Юрвина, и мне остается только отнестись с уважением к ее решению.

— Юрвин? — Герейнт поднял брови.