Аманда - Хупер Кей (1999)

— А раньше ты ничего подобного не замечала?

— Нет. А тут… когда я пыталась вспоминать, заставляла себя вспоминать… возникало паническое чувство страха. Как будто стоишь перед закрытой дверью комнаты и знаешь, что там внутри происходит что-то ужасное. Я не решалась открыть дверь. — Аманда перевела дыхание. — Несколько недель после ее смерти я ничего не предпринимала. Я работала в издательстве специализированных журналов. Продолжала выполнять свою работу, просто чтобы как-то занять себя. Потом, когда оцепенение прошло, я поняла, что больше не могу делать вид, будто ничего не случилось. Мне необходимо было выяснить, кто же я такая. Просто для себя самой. Но этот страх… и сознание, что мама тоже боялась… что ее нервозность, к которой я привыкла, на самом деле означала постоянный страх…

— Откуда ты это знаешь?

— Просто знаю, и все. Как будто со смертью мамы и в результате шока, когда я узнала свое настоящее имя, с моих глаз спала пелена. Я знаю, что она в ужасе бежала из «Славы».

И Аманда рассказала о последней записи в дневниках Кристин, о страхе Аманды и счастье Кристин оттого, что они спаслись.

— Ни о чем конкретно она там не писала?

— Нет. Единственное, что я знаю, — она страшно боялась. И когда я пыталась вспоминать, меня тоже охватывал страх. — Аманда помолчала. — Из газетных статей и ее дневников я знала, что Далтоны — богатая и могущественная семья. Я не решалась явиться в их дом без предупреждения. Тем более что я представления не имела, что меня там ждет. Поэтому я нашла частного сыщика, которому, как мне показалось, могла довериться, и обрисовала ситуацию. Мы вместе пораскинули мозгами и решили, что вначале нужно собрать всю имеющуюся информацию.

— Разумно. А потом что ты сделала?

— Прежде всего меня поразило отсутствие каких бы то ни было упоминаний о том, что произошло той ночью. До тех пор пока не появились газетные сообщения о гибели Брайана Далтона, нигде даже не упоминалось о том, что жена покинула его и увезла с собой дочь.

— Джесс наверняка об этом позаботился. Может быть, думал, что Кристин рано или поздно вернется.

— Сначала я тоже так думала. Но потом поняла: случилось что-то еще, что и заставило маму в ужасе бежать.

— Именно то, чего ты не можешь вспомнить?

Аманда постаралась не обращать внимания на сомнение, прозвучавшее в его голосе.

— Я знала: что-то там произошло. Но к тому времени я знала и то, что две другие женщины уже претендовали на имя Аманды Далтон. Значит, ко мне отнесутся с откровенным недоверием, если я не смогу доказать, кто я такая.

— А ты не могла этого доказать.

— Да. Но выбора у меня не было. Я поняла, что должна приехать сюда, выяснить, кто я такая, познакомиться с семьей. Я подумала, что даже если не смогу узнать, что заставило маму бежать из «Славы», то по крайней мере пойму, кто же я такая на самом деле. И вместе с тем… каждый раз, когда я об этом думала, в моем сознании возникала… эта запертая дверь… ужас, который я могу за ней обнаружить. Мама приложила немало усилий, чтобы скрыть, кто мы такие. Мы жили под чужим именем. Я подумала, что разумнее всего сделать то же самое. Мой сыщик помог мне сочинить новую биографию на тот случай, если понадобится срочно скрыться. Я знала, что в ней не все гладко, но понадеялась, что какое-то время она мне послужит, месяца два, а потом я либо выясню, что произошло той ночью, либо это уже не будет иметь значения.

— То есть ты исчезнешь?

Аманда откинула голову на спинку дивана.

— Да. Знаешь, уже в ту самую минуту, когда я стояла на холме и смотрела на «Славу», в первый день, когда ты меня только привез, я поняла, что не смогу жить в этом доме.

— Но почему? Из-за страха?

Она едва заметно улыбнулась.

— Потому что поняла: это не мое. О, я узнала те места. Именно в тот момент, когда я увидела дом, в памяти начали пробуждаться воспоминания детства. Но какие-то обрывочные.

Некоторое время Уокер молчал.