Ты для меня? (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

— Прошу тебя! — В голосе Спириной проскользнули истерические нотки.

Герман замолчал на пару секунд. А потом попробовал вразумить еще разок.

— Мелкая…оно же не обручальное. Понимаешь? Но, если для тебя это столь важно — хорошо. Давай поступим так — сейчас ты оденешь его сама…как обычное украшение. Повседневное. И походишь в нем в течение рабочего дня. А вечером вернемся, и все поменяем. Что скажешь?

Ей ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Глава 48

Их не поздравил только ленивый!

Все, точно с ума посходили, до неприличия активно интересуясь чужой личной жизнью.

Коллеги воодушевленно приветствовали, выкрикивая свои пожелания, едва они с Германом появлялись в поле их зрения.

— Да что с ними такое? У нас, по сути, и помолвки-то не было, а они того гляди, подарками завалят! — Не выдержала первой. Раздраженно фыркнула, стоило им оказаться наедине. А точнее, в замкнутом пространстве лифта, путь до которого оказался тяжек и тернист. — Страшно представить, что ожидает нас после свадьбы!

Давыдов держался абсолютно невозмутимо и спокойно:

— Расслабься, уже, — ломая легкое сопротивление, вдавил в себя ее напряженное тело. Легонько мазнул губами вдоль виска. — Мелкая, ты слишком…чувствительно на все реагируешь. Никогда прежде, не замечал за тобой подобной…эмоциональной нестабильности.

Истерии…он хотел сказать, истерии! Боже…

Пользуясь моментом, уткнулась носом в твердую мужскую грудь, обтянутую тканью тонкой белоснежной рубашки. Не удержавшись от соблазна, Лера втянула в себя воздух, наслаждаясь запахом своего мужчины, смешанным с ароматом его дорогостоящего парфюма. Девушка задумалась на миг. В какой-то степени, Герман был прав. Она чувствовала себя странно, да и вела…соответственно. Вывод напрашивался сам по себе.

— Слышал когда-нибудь про предсвадебный мандраж? — Виновато улыбнулась, так же сильно стискивая Давыдова в ответ. — У девочек случается. Мы еще дату не выбрали, и заявление не подали. А меня уже…

— Трясет. — Казалось, он пригвоздил ее к полу, тяжелым внимательным взглядом. А после пояснил, — Чувствую, как дрожишь.

— Да.

Смысл отрицать очевидное?

Герман замолчал на несколько долгих секунд. Его сердце нещадно таранило грудную клетку мощными торопливыми ударами — столь сильно ускорился пульс.

— Не сожалеешь о поспешном решении?

— Нет! — Незамедлительно. — В своем решении я уверена, как никогда! И, прошу заметить, оно вовсе не поспешное. Но…мне страшно — не отрицаю!

— Почему?

— Сложно объяснить…все как-то…слишком гладко, чтобы быть правдой.

— Лера…

Двери лифта распахнулись, знаменуя окончание короткой беседы. Быстро отстранившись друг от друга, вышли на своем этаже.

Начался и рабочий день. Пусть и запоздалый.

Ан, нет! Оказывается, поздравлять их сегодня собирались далеко не все.

За своим столом, содрогаясь от беззвучных рыданий, одиноко восседала Регина. Очевидно, девушка все еще находилась во власти собственных переживаний, так как их приближения не заметила, и смачно высморкалась в скомканный бумажный платок.

Перехватив вопрошающий взгляд Давыдова, Лера красноречиво пожала плечами, и двинулась на разведку.

— Привет! — Мягко, осторожно, дабы не напугать. Бесполезно! Все равно, вздрогнула от неожиданности. — Что произошло? Почему ты плачешь?

Коллега уставилась на них краснющими зареванными глазами, а затем, шмыгая носом, обратилась сразу к руководителю:

— Герман Станиславович, я что же, не справляюсь со своими обязанностями?

Брови последнего удивленно поползли вверх:

— Вовсе нет. Мы довольны качеством твоей работы!

— Тогда…почему, Роману Сергеевичу дали в помощницы еще и Алину? А как же я?

— Не волнуйся, без работы не останешься. Заберу тебя к себе.

— Вот, спасибо! И за что мне такое наказание?