Второй шанс для Алев! - Гусейнова Ольга Вадимовна (2014)

– моя душа свооодна, золотой, это значит, свои ооязательства она выполнила передо мной и полностью расплатилась за все, что я дня нее сделал. Я лишь надеялся, что она заглянет ко мне перед уходом...

– Я счастлива, учитель, что успела повидать вас перед расставанием.

Скай наклонился, потерся носом о мою макушку, с удовольствием глубоко вздохнул мой запах, а потом успокаивающе произнес своим хриплым, словно далекий раскат грома голосом, который скорее возбудил меня, чем успокоил:

– Не переживай, ты скоро встретишься с ним, я уверен, что мы дождемся его перерождения и навестим.

– Но как... как мы узнаем друг друга? – синхронно выдохнули мы с учителем, удивившись.

Дракон хохотнул и с доводящей меня до умопомрачения дьявольско– сексуальной улыбкой ответил:

– Ну, любимая, в отличие от этих марханов, я не столь доверчив и стараюсь извлекать уроки из своих ошибок. Так вот, перед выходом из пещеры, где хранится этот прелюбопыгнейший артефакт, я наложил... хм-м-м, защиту на нее, как только из нее вышел последний мархан, она сработала.

Мы с Камосом одновременно выкрикнули свои вопросы:

– Но зачем? [\.

– И что она из себя представляет?

Скай довольно лизнул меня в щеку, затем в ухо и только потом ответил сначала мне, потом Камосу под нашими шокированными взглядами:

– Насчет «зачем», Алев, просто я тебя изучил довольно неплохо и, как мне кажется, ты теперь этих марханов по жизни курировать будешь... А этот артефакт так ненадежно спрятан... Я позаботился, чтобы у тебя было меньше поводов волноваться за этих хвостатых и отвлекаться от нашей семьи. – Камос ухмыльнулся, зато я скрипнула зубами от раздражения, но довольный дракон продолжил, уже глядя на Камоса: – Я заблокировал вход в пещеру, и теперь, туда может войти лишь один мархан, вновь рожденный Камос Который Всегда Идет до Конца. Моя сигналка сработает, и мы точно узнаем, что твой учитель, сладкая, вновь на Лайваносе.

Мое раздражение смело волной счастья, восторга и благодарности к мужу:

ь

– Спасибо, любимый! За все спасибо!

Я обвила его талию руками и, уткнувшись в грудь, потерлась об обнаженный участок кожи в распахнутой рубашке моего дракона. Потом поцеловала, не смогла удержаться и лизнула, потом еще раз и чуть не забыла, где нахожусь, но покашливание Камоса словно ведром воды окатило, выдергивая из нахлынувшего чувственного дурмана. Стыд опалил щеки, и я, не оборачиваясь, лишь прохрипела:

– Простите... Забылась.

– Ты бы почаще так забывалась... А то все время решаем чужие проблемы, а о себе даже подумать некогда, – раздраженное ворчание мужа, помогло прийти в себя и быстро прогнать смущение и стыд.

– Уверен, что судя по тем двум дням, когда вы своими заботами друг о друге спать ни кому не давали, – за нашими спинами раздался ехидный голос Ксиона, – что о себе вы точно не забываете, только и думаете о... себе...

Скай ухмыльнулся и, пропуская шамана вперед, так же ехидно ответил:

– Шаман, ты мне просто завидуешь, потому что твое тело уже забыло, что такое любовная лихорадка единения, а после пробуждения артефакта снова вспомнило. – Ксион потемнел от смущения, а мы с Камосом с любопытством уставились на него. Шаман не знал куда глаза девать, а Скайшер добил его окончательно: – Да ты не переживай, Ксион, за следующие четыреста пятьдесят лет, я уверен, ты не раз еще вспомнишь что это такое. И вообще, пора бы тебе уже и свое гнездо вить и новых детенышей заводить. Глядишь, еще своего ученика с внучкой обскачешь в усердии...

Вновь смех за спиной, и Дезей тоже протискивается в пещеру. Он, как в той пещере в проклятом городе, сворачивается клубком на полу перед Камосом, и Ксион присоединяется к нему, как и еще парочка марханов.

– Приветствуем тебя, Великий Камос Который Всегда Идет до Конца, твоего деяния не забудет ни один мархан.