Резиденция феи - Завойчинская Милена (2013)

Я смотрела на нее, не в силах что-либо произнести. В горле у меня прочно стоял ком – такой, что даже дышать было тяжело. Я и хотела, и не могла спросить ее о том, что с ней было и что она пережила. Просто не могла. Я никогда не смотрю по телевизору программы про криминальные ужасы или ток-шоу с героями всяких жутких историй. Потому что не умею абстрагироваться от кошмара и смотреть на это как на нечто познавательно-развлекательное. И вот сейчас передо мной рыдала на земле женщина, которая все это пережила. А чуть в стороне стояли те, кто все это сотворил.

А пока я смотрела на них, пытаясь взять себя в руки, из Замка уже высыпал народ. Король со своими приближенными, князь с прочими лиреллами. А из Листянок все прибывали и прибывали селяне. И они роптали, гул в толпе нарастал, пока не раздался женский выкрик: «Повесить их, сволочей!»

– Леди, на сук их! – поддержал женщину голос из толпы.

– Леди, справедливости! – воззвал третий голос.

И я мучительно сглотнула ком в горле. Я не могу… И перевела взгляд на короля, который стоял чуть в стороне и смотрел на меня.

– Баронесса, вы хотите, чтобы я осудил их по королевскому решению? – спокойно спросил он у меня. И я судорожно закивала. – Или вы сами?

И я тут же отчаянно замотала головой.

– Рассказывай! – Он шагнул вперед и обратился к рыдающей женщине: – Кто такая? Как долго у них? Что еще видела и знаешь?

– Я Светана, из деревни Опреловка. Мы ехали на ярмарку, а они… – Женщина всхлипнула. – Мужиков наших сразу порешили, когда телегу захватили. А меня и еще двух баб забрали.

– Когда? – спокойно спросил Албритт.

– Да уж почитай как три недели. Нюрана померла на четвертый день… Эти сволочи… Они… А она совсем молоденькая была… – Женщина судорожно вздохнула, сдерживая всхлип, и сжала пальцы. – А я и Юлянка, мы в яме почти все время сидели, кроме того времени, когда они нас… вытаскивали.

– И где эта Юлянка?

– Вон тот, глава их, – бывшая пленница кивнула на здоровенного патлатого разбойника, – порезал он ее. За то, что она ему чуть глаза не выцарапала. А мне показывал, пока ножом ее разрисовывал, что будет со мной, если я тоже вздумаю царапаться.

– Что еще видела и знаешь?

– Больше ничего. Они уходили периодически, вещи приносили. Но людей не приводили. Я разговоры слышала – они их убивали сразу. Говорили: мол, баб нет, а мужики им без надобности.

Слушала я все это, и у меня волосы дыбом вставали. В прямом смысле слова. Я чувствовала, как из моей прически одна за другой вылетают шпильки, и волосы выскальзывают на свободу, паря вокруг головы. И возникло странное чувство – почти как тогда, во дворце с принцем Гесилом.

– Господин, леди! – закричал кто-то из толпы селян. – Повесить их! Народ-то пропадал, а это они… А мы уж и веревки принесли!

Разбойники молчали, только зыркали исподлобья. Осмотрев их всех по очереди, я встретилась взглядом с главным, и… Он усмехнулся. Ни капли сожаления, раскаяния, страха. Нет, лишь смотрел на меня и скалил зубы в кривой ухмылке. И вот тут у меня снесло крышу. Ощущение нереальности происходящего нахлынуло, словно прорвало плотину. И я стояла так же молча и смотрела на него, не в силах отвести глаз. А в толпе кто-то завизжал…

– Вика! Вика, остановись! – Меня кто-то тряс за плечи.

Я с трудом отвела взгляд от деревянной статуи, на которую смотрела, и взглянула в глаза Эйларда.

– Вика, не надо! Их сейчас повесят!

– Что? – хрипло спросила я. – Что не надо?

– Не надо превращать их всех в дерево, – терпеливо повторил маг. – У тебя опять глаза светятся. Остановись.

– Что?! – переспросила я и посмотрела на ту самую деревянную статую, которую гипнотизировала до этого.