Лисий хвост или По наглой рыжей моське - Жданова Светлана (2011)

Торжественное открытие ярмарки должно было пройти на главной площади. Там намечалось всеобщее веселье, народные гулянья и потехи — типа как у нас на Масленицу, только без медведей и снега. Я даже блины заметила. Правда, окружающие слегка растерялись, глядя, как я макаю их в сметану, тут так не принято.

Нас как потешников обязали присутствовать. Правда, не задарма — из казны выплатили деньги небольшие, но все же. Меня попросили постоять в сторонке и покамест не лезть. Я же только обрадовалась: набрала всяких вкусностей и сижу за столом, установленным как раз для особо оголодавших. Время от времени ко мне подбегает кто-то из наших со всякими вкусностями. Уж не знаю, кто и что им там сказал, но у цирковых вдруг стало считаться: дернуть меня за хвост — к удаче. А поскольку за просто так я это не позволю (хотя бы потому, что мне не очень-то хочется хвост из-под юбки светить), они откупаются.

Эх, скоро лопну!

— Ну, как ты, чудо в колпачке? — чмокнул меня в лоб Фарт. — Куда ты столько набрала?

— Меня угощают! А отказываться от еды — глупо, — надулась я, пододвигая к себе пирог с курицей. — Будешь половинку?

— Нельзя, еще по канату ходить.

— Боишься, тебя живот перевесит?

— А тебя твоя вредность не перевешивает?

— Наоборот! Не будь вредности, куда бы я сцеживала природный яд? У меня слюна ядовитая, я же хвиса.

— Ты давай потише, раз тебя ищут. Как бы не доложили.

— Ой, — опомнилась я, прижимая длинные ушки к голове.

Вроде никто особо не обращал на нас внимания, но мне здесь стало неуютно. И взгляды вроде как подозрительные, и голос чужой похож на злобный говор, и место неудачное — прямо на виду у всех.

Угу, и небо низкое, и ветер холодный, и мир… не тот!

Здравствуй, паранойя!

— Идем, — взял меня под локоток Фарт.

И тут, как назло, грянули фанфары. От неожиданности и порядком расстроенных нервов я подпрыгнула на месте и вцепилась в бедного парня мертвой хваткой.

Теперь выбраться будет сложнее, толпа гурьбой ринулась к центру площади, туда, где над головами простого люда возвышался пьедестал. Совсем недавно там танцевали гарные дивчины с румяными щеками и круглыми бедрами, которыми они непристойно навиливали. Если бы мне не сообщили, что эти юные горожанки — дочери купцов и местных аристократов, я бы приняла их за облагороженных работниц местного увеселительного заведения. Хотя, если оглядеться, в столице явный дефицит нормальных мужиков. Большинство сейчас или на заработках, каменья драгоценные добывают, или заняты подготовкой ярмарочного торга. И вообще, хороший мужчина всегда в дефиците был, так что тут хоть какого своими прелестями привлечь. Вот и стараются девочки вовсю, бедняжки. Тяжелая женская доля — или выходи замуж за молодого и красивого, но бедного, или за богатого, но старого.

Миры разные, а проблемы одинаковые.

Пока я размышляла о судьбе местных женщин, Фарт пытался пробиться сквозь толпу, таща меня, как паровозик. Я, словно маленький, но жутко упрямый вагончик, цеплялась за что попало и пробовала сопротивляться. И не оттого, что не понимала — надо срочно менять место обитания, а оттого, что интересно стало — куда же все торопятся. В моем маленьком подмосковном городке так бывает, когда на народное гулянье приезжает какой-то певец и все ломятся на него хоть глазком глянуть. Зачем? В далеком свете «звезды» не отогреться.

Наконец мы прижались к крайнему от площади дому, и я смогла расспросить Фарта:

— А куда все идут? Что там будет? Кто-то выступает, да?

— Глава графства должен официально открыть ярмарку.

— Так, а ну, пошли обратно, — потянула я его в сторону помоста.

Только такого не утащишь, он хоть и кажется худым, но жилистый, зараза. Уперся ногами, шипит, а с места не сдвинешь.

— Да нельзя тебе туда! — Резко дернув за руку, Фарт прижал меня к нагретому камню дома. — Посмотри, и так вся перемазалась. И натяни колпак нормально, а то ухо торчит!