Назови меня своей - Стрельникова Кира (2016)

— Волнуешься, Лёлечка? — выдохнул мне на ухо лорд Мартин, а потом ухватил за подбородок и заставил смотреть ему в лицо.

— Д-да, милорд, — пробормотала я, облизав пересохшие губы.

В янтарных глазах вампира вспыхнули рубиновые звёзды, его взгляд переместился ниже, на мой рот, и в следующий момент Мартин прижался к нему — нежно, легко, его язык провёл по моим губам, увлажняя их, и лорд сразу отстранился. А потом снова поцеловал, словно пробуя на вкус, не пытаясь проникнуть вглубь, и от этой неожиданной нежности у меня перехватило дыхание, и тело охватила слабость. Мартин опустил мою руку, и она безвольно упала на его ногу, а я таяла, плавилась под этими лёгкими, дразнящими поцелуями, тянулась за следующим, позабыв про недавние переживания. Ладонь Мартина спустилась на мою шею, огладила грудь поверх корсета, скользнула ещё ниже, на живот, и немного отстранившись, старший вампир прошептал чуть охрипшим голосом:

— Как у нас тут, м-м? Ничего нигде не болит?

— Н-нет, — тоненьким голосом пискнула я, глубоко и часто дыша, утопая в расплавленном золоте его глаз.

— Хорошо-о-о, — протянул довольно Мартин и его непривычно горячая ладонь сместилась на моё бедро. — Я хочу проверить, Лёля, насколько ты готова к вечеру, — с таким многозначительным видом добавил он, легонько надавив на мою ногу, что я звучно сглотнула, не сумев сдержать эмоций.

Между тем, Валентин медленно провёл пальцами по моей щеке, его тёплые губы коснулись изгиба шеи, заставив откинуть голову, и… его рука тоже легла на моё второе бедро. От одного только представления, что от меня хотят и что сейчас будут делать мои хозяева, всё свело в болезненно-сладкой судороге, и я не сдержала тихого, протяжного стона. Скрывать, что со мной происходит, и сдерживаться не имело никакого смысла — они всё равно чувствовали мои эмоции. А лорд Мартин ещё и снова начал ласкать мои губы своим ртом и языком, скользя по ним, легонько щекоча, нежно прикусывая и тут же зализывая, посасывая, так, что их скоро закололо сотнями невидимых иголочек. И когда вампиры почти одновременно раздвинули мои ноги, положив к себе на колени, я лишь снова глухо застонала, подавшись навстречу Мартину, приглашающе открывая рот, чтобы он продолжил, не останавливался. Стиснутая доспехом корсета грудь ныла, напряжённые соски пульсировали в такт суматошно бьющемуся сердцу, и от прикосновений пальцев лордов к внутренней поверхности бёдер я совершенно непристойным образом изогнулась, раздвигая ноги шире, безмолвно предлагая себя. Ни о каком стеснении речи уже не шло…

Я ощутила, как чьи-то пальцы осторожно раздвинули давно мокрые складочки, медленно обвели вокруг горящего огнём бугорка, и снова у меня вырвался глухой стон прямо в губы Мартину. Он не выпускал из сладкого плена мой рот, не давая опомниться, его вторая рука уже собрала в хвост мои волосы, чуть оттягивая голову назад, и губы Валентина скользили по изгибу шеи, рисуя замысловатые узоры, заставляя кожу пылать от каждого прикосновения его языка. Я забылась в вихре эмоций, погружаясь в сладостный дурман удовольствия, и когда внутри меня, рядом с шариками, оказались ещё пальцы, которые покатали жемчужины, дразня и без того дрожащее, напряжённое тело, я выгнулась навстречу, желая, чтобы они проникли глубже. Я коротко вскрикнула, и перед глазами засверкали разноцветные искры — Мартин нежно нажал на истекавший, жарко пульсировавший бугорок.

— А-а-ах-х-х!.. — вырвалось у меня, я окончательно потерялась в шквале ощущений, накрывших с головой, но…

Лорд Мартин убрал руку, оставив буквально в секунде от долгожданного освобождения, а Валентин вынул пальцы и… в следующий момент они оказались совсем в другом месте. Я замерла, широко распахнув глаза, уставившись шальным, мутным от страсти взглядом на старшего вампира, а он, улыбаясь порочной, безумно чувственной улыбкой, медленно поднёс к моим губам пальцы, совсем недавно бывшие во мне.