Назови меня своей - Стрельникова Кира (2016)

Он замолчал, а я боялась шелохнуться в его руках, глядя на свои сцепленные пальцы. А какова моя участь, хоть кто-нибудь объяснит? Или и это мне знать не положено? Дверь в гостиную открылась сама, и мы вышли, свернув дальше по коридору. Я не решалась посмотреть на лицо лорда Мартина, пытаясь справиться с собственными эмоциями и нервозностью, и до моей комнаты мы шли молча. Она располагалась не очень далеко от гостиной, всего через дверь, и когда меня внесли внутрь, я обнаружила, что огонь в камине уже разведён, светильники горят, а мой саквояж стоит у большой кровати с балдахином. Лорд Мартин поставил меня на пол, развернул к себе, удерживая за плечи, и я снова попала в плен его взгляда, беспомощно замерев, как кролик перед удавом.

— Во избежание неприятных моментов предупрежу сразу, из дома ты не сможешь выйти кроме как в сопровождении меня или Валентина, поняла? — сообщил он, и мне оставалось только кивнуть. — Я бы советовал тебе сейчас лечь спать, отдохнуть как следует, потому что с завтрашнего дня у тебя начнётся новая жизнь, Лёля, — лорд Мартин улыбнулся своей пугающе-притягательной улыбкой, и я снова увидела красноватые огоньки в глубине его глаз. — Совсем другая, крошка. Совсем другая, — словно в задумчивости проговорил он, и его ладонь коснулась моего лица, медленно провела, спустилась на шею.

За рукой следовал взгляд, голодный и предвкушающий. Я прикрыла веки, только бы не видеть этих горящих глаз и стараясь не думать о том, что скрывалось за его словами, и какая же такая другая жизнь меня ждёт.

— Спокойной ночи, Леллиаль, — его прохладные губы коснулись моего лба, и лорд Мартин отпустил наконец.

Через несколько мгновений я услышала щелчок закрывшейся двери и поняла, что осталась одна. Коленки тут же подогнулись, и я осела на ковёр, сдавленно всхлипнув. Господи, помоги. Я в доме с двумя существами древней расы, в их полном распоряжении, и… похоже, без всякой надежды выбраться отсюда без их на то дозволения. По моим щекам потекли слёзы, я беззвучно заплакала, закрыв лицо ладонями. Папа, папа, за что же ты так со мной?! Зачем сделал… рабыней этих двух! Потому что по-другому свою участь я назвать не могла, основываясь на заявлении лорда Мартина, что из дома выйти не смогу одна. Некоторое время слёзы катились по щекам, я позволила отчаянию и страху выплеснуться, тихонько всхлипывая и то и дело вздрагивая, бросая испуганные взгляды на дверь — а ну, как услышат? Хотя в глубине души хотелось завыть в голос и съёжиться в комочек, а ещё лучше — уснуть и никогда не проснуться. Или проснуться дома, в своей кровати и понять, что случившееся — просто страшный сон, не более. Но губы были солёными от настоящих слёз, и то место на ладони, куда поцеловал лорд Валентин, до сих пор горело, как будто там остался след от наглых губ.