Глаза тьмы - Кунц Дин Рей (2008)

Он стоял перед ней в белой рубашке, по которой плясали солнечные зайчики, отразившиеся от соседних автомобилей, и улыбался, самодовольно, с чувством собственного превосходства. От этой улыбки Тину бросило в дрожь, словно вышла она не под теплое солнце, а на мороз.

Когда-то, давным-давно, она так сильно его любила. Теперь не могла понять, как и почему вообще обратила на него внимание.

— Майкл, может, ты не слышал, но «Магия» — это хит. Возможно, хит сезона.

— Конечно, — кивнул он. — Я знаю. И рад за тебя. Рад за тебя и меня. Теперь, когда ты доказала все, что только можно доказать, тебе самое время расслабиться.

— Майкл, я и дальше хочу оставаться продюсером. Я не собираюсь…

— Я не жду, что ты отойдешь от дел, — небрежно ответил он.

— Не ждешь, значит?

— Нет, нет. Разумеется, нет. Надо же тебе чем- то занять себя. Теперь я это понимаю. Но раз уж «Магия» будет идти долго и успешно, тебе нет необходимости рвать жилы. Теперь все изменится.

— Майкл… — начала она, собираясь сказать, что на следующий год уже намечена еще одна постановка, что она хочет одновременно заниматься несколькими проектами и думает о Нью-Йорке и Бродвее, где ожидается триумфальное возвращение мюзиклов.

Но он очень ярко представлял себе их совместное светлое будущее и не замечал ее нежелания стать частью его фантазий. Прервал Тину, едва она произнесла его имя.

— У нас получится, Тина. Однажды нам было хорошо, в наши первые годы. Мы их вернем. Мы еще молоды. У нас есть время создать новую семью. Мне всегда хотелось двух мальчиков и двух девочек.

Когда он прервался, чтобы лизнуть мороженое, ей удалось вставить:

— Майкл, ничего такого не будет.

— Что ж, может, ты и права. Может, большая семья — идея не из лучших, учитывая проблемы в экономике и мировые неурядицы. Но уж двоих мы можем себе позволить. И, если повезет, могут родиться мальчик и девочка. Естественно, мы подождем год. Я уверен, с таким шоу, как «Магия», придется поработать и после премьеры. Мы подождем, пока все наладится и шоу не будет отнимать у тебя много времени. А потом сможем…

— Майкл, перестань! — резко оборвала его Тина.

Он дернулся, как будто она ударила его.

— Я не испытываю никакой неудовлетворенности, — отчеканила она. — Я не создана для домашней жизни. Ты не понимаешь меня и теперь, как не понимал при нашем разводе.

Майкл нахмурился.

— Я не выдумывала истории о том, что кто-то проник в мой дом, только для того, чтобы дать тебе возможность сыграть роль защитника слабой, перепуганной женщины. Кто-то действительно побывал в доме. Я пришла к тебе, потому что думала… даже не сомневалась… Ладно, теперь это не имеет значения.

Она повернулась и направилась к двери отеля, из которой они вышли несколькими минутами раньше.

— Подожди! — крикнул Майкл. — Тина, подожди.

Она остановилась, посмотрела на него с презрением и печалью.

Он поспешил к ней.

— Извини. Это моя вина, Тина. Я все испортил. Господи, трещал, как сорока. Не дал тебе сделать все, как ты хотела. Я знал, что ты собиралась сказать, но мне следовало дать тебе высказаться. Я поступил неправильно. Просто… очень волновался, Тина. Вот и все. Мне бы молчать и не мешать тебе говорить. Извини, крошка, — обаятельная улыбка вновь осветила его лицо. — Не сердись на меня, ладно? Мы же хотим одного — общего дома, хорошей семейной жизни. Давай не упустим этого шанса.

Тина гневно глянула на него.