Вы призвали не того... Книга 5 - Айтбаев Тимур Аскарович

На небольшой площадке перед стеной особняка в свете луны и факелов разразилось настоящее побоище. Люди, еще секунду назад бывшие верными соратниками, сейчас с искаженными яростью лицами и истекающими тьмой глазами увлеченно потрошили друг друга, изливая на камни мостовой потоки крови и кучи потрохов. Пока я рывком сокращал дистанцию до распавшегося строя, мозг фиксировал только отдельные картины. Вот один из латников с размаху вгоняет кинжал в бок соседа, зубами вгрызается в глотку другому и сам получает лезвие меча в спину. Удар столь страшен, что пробивает прочную кирасу и глубоко погружается в тело, в то время как рука напавшего, молодого паренька, с хрустом сгибается под неестественным углом, ломаясь от приложенного в порыве ярости запредельного усилия. Вот стоящий позади строя священник с размаху проламывает череп лучнице и продолжает бить ногами упавшее тело, пока его самого не обезглавливает удар меча…

В первые ряды дерущихся врубаюсь на полном ходу, пробивая длинным копьем сразу троих. Они рассыпаются черным жирным пеплом, а на мостовую падают пустые доспехи.

Подныриваю под удар меча какого-то усатого мужика. Его шлем сорван. Левая рука кончается кровоточащим обрубком. Половина лица — жуткая рана. Но он скалит кривые желтые зубы и смотрит на меня глазами, полными ярости и клубящейся тьмы, что мутит рассудок и не дает отличать вымысел от реальности.

Выпускаю из рук Копье, которое тут же выпадает из реальности, перемещаясь куда-то в астральное пространство моей души, а в правой руке появляется Иль-Сафор.

Длинная рукоять без гарды и толстый квадратный клинок с ребрами-лезвиями, что оканчивается не жалом, а шипастым шаром. Я до сих пор не уверен, к чему это «чудо-юдо-рыба-кит-что-на-дереве-сидит» относится больше — к мечу или дубине.

Пока в глубинах сознания проносятся эти не слишком уместные мысли, с размаху припечатываю голову усатого храмовника тяжелым клинком. Чувствую, как через руку в оружие ушло немного маны. Метровый меч-дубина проламывает голову человека, словно мокрую картонку. Но на этом не останавливается. Не может остановиться. Руку просто тянет следом, за проваливающимся вниз тяжелым клинком, который разрывает плоть и кости человеческого тела с той же легкостью, что и обычный воздух. Удар прерывается только тогда, когда шипастый шар на конце с искрами втыкается в мостовую.

Будь это обычный, пусть и тяжелый, но меч, то тело несчастного бы просто рассекло напополам. А в данном случае, я имел сомнительное удовольствие лицезреть практически в «слоу-мо», благодаря высокой ловкости и восприятию, что происходит с телом человека, на которого сверху падает топорщащаяся четырьмя лезвиями рельса.

Кровь, осколки костей, ошметки мяса и потрохов разлетелись во все стороны, окатывая сражающихся вокруг людей тошнотворной смесью из человеческих останков и покореженной амуниции. Но больше всего, конечно, досталось мне.

Из-за такого эффекта тело на мгновение впало в ступор, пока мозг пытался как-то все это переварить. И за эту долю секунды я чуть было не лишился головы. Спас только рефлекс, заставивший в ответ на взвывшее чувство угрозы резко сместить тело в сторону, выпуская из рук «Кровавого Поэта».

Тяжелый двуручный клинок пронесся в миллиметре от моего плеча, обдав потоком воздуха, несущим тяжелый запах людской крови. Без особых изысков, просто бью нападавшего кулаком в искривленное оскалом лицо. Короткая вспышка силы и он превращается в черный пепел, а с тыльной стороны ладони довольно щурится глаз Йасасайха.

Ныряю в тень, пропуская сквозь себя сразу две стрелы и один бросок топора. Впрочем, все снаряды находят себе цели, обрывая жизни сражающихся вокруг людей.

Уже хотел вынырнуть обратно, но… решил просто пересидеть. Да, опыт и прогресс навыков, что можно было тут срубить — дело совсем не лишнее. Вот только за сегодня, чует моя задница, еще успею помахать клинками, так что силы нужно поберечь.