Мой идеальный смерч - Анна Джейн (2014)

– Денис, это про тебя, – со смехом в голосе отвечала моя соперница и зачитала вслух. – «Смерчинский, мне без тебя плохо. Я сволочь, прости меня».

– Денис, у тебя всюду поклонницы есть, – с чисто мужским уважением произнес Никита.

«Опухнуть можно», – всполошились мысли-головастики, чернея от возмущения. Кто-то переделал мою надпись!

– Где?! – коршуном выскочила я из-за лавки в порыве диких эмоций. И так всегда – почему я не такая спокойная и рассудительная, как Гоблинша? Я такого не писала! Что за выходки у этой лавки?

– Маша? – потрясенно уставились на меня все трое. Кажется, я произвела фурор своим появлениям. Ну вот, Ник опять обо мне плохо подумает…

– Надо мной что, издеваются? – крикнула я на полпарка.

– Тише, тише, малышка, – птичкой соскочил на ноги Дэнни и ласково спросил: – Куколка, ты что там засела, как Соловей-разбойник в засаде? Ты чего грязная такая?

Он видел выражение моего лица и не смог скрыть улыбки. Парень осторожно снял с моего плеча какую-то длинную травинку и пару листочков, прилипших к волосам. Он же первым рассмеялся: заразительно, озорно, как заботливый дедушка над проказой любимой внучки-шалуньи. Ник и Оля вначале озадаченно переглядывались, но и они стали смеяться: между прочим, по-доброму. А Дэн, пожав плечами, сквозь ржание сказал:

– Я же говорю, когда моя девочка немного выпьет, очень чудит!

– А ты забавная, – сказал неожиданно по-дружески Кларский, и я на секунду поперхнулась собственной злостью. Дэн зачем-то, видимо, сам не осознавая этого, отодвинул меня подальше от моего любимого. Смеяться не перестал.

Ник сказал, что я – забавная. Это хорошо или плохо? Забавная…

– Так что там написано? Кто это написал? – не обращала я внимания на смех. Вглядевшись, я поняла, что чья-то наглая рука точно таким же черным маркером, как и у меня, старательно приписала кое-какие слова между моими «Смерчинский» и «лох», а именно «мне без тебя». Слово «лох» было изменено на «плохо» путем приписания к нему букв «П» и «О». Союз «и» ловко исправили на местоимение «я». После приписали про «прощение». И вышло то, что вышло.

– Кто это сделал? – очень медленно спросила я.

Судя по довольной улыбочке Дэна, надпись успел «подкорректировать» именно он. Синие глазки просто-таки работали прожекторами веселья. Ведь не зря же он с другой стороны от меня сел, когда мы еще вдвоем были!

– Ну ты и… – от души двинула я его по руке. – Как ты мог?

– Маш, не ревнуй Дениса так, – вдруг вступилась за друга детства Ольга. – Ты же знала, на что идешь, когда согласилась с ним встречаться. Он очень популярный. Мало ли кто о нем что-то написал на лавке в парке. Может быть, даже и не про него.

Кажется, она и Ник подумали, что я бешусь из-за ревности. Во дела!

Я злобно на нее посмотрела и вновь попыталась долбануть Смерча, но он, ловкая зараза, увернулся.

– Эй, а это уже хамство! Я с тобой сейчас на счет тайн еще поговорю! – поведала я ему. – Что ты там от меня скрываешь, а, молокосос? Какие там у тебя девицы еще кроме этой…

Парень поморщился и, сказав Князю и Нику, что «мы отойдем на секунду», вдруг закрыл мне рот теплой ладонью и бесцеремонно уволок метров на десять от лавочки. Вообще, честно сказать, меня уволочь сложно, я пинаюсь и дрыгаюсь, но со Смерчем этот фокус не прокатывал – всего лишь один внимательный взгляд, просящая полуулыбка, и я подчинялась его воле. Гипнотезер несчастный.

Он прислонил меня к большому старому стволу дерева, приблизился ко мне так, словно бы собирался съесть, положил ладонь на ствол, чуть выше моего плеча, и, ничего не говоря, вздохнул. От того что Денис был так близко, мне стало спокойнее. Да и его глаза зажглись знакомыми огоньками. Брюнет чуть подумал и немного отступил назад, но руки не убрал.

– Ты чего там сидела? – устало посмотрел он на меня. Веселье с его лица опять куда-то исчезло.