На дороге - Керуак Джек (1957)

— Конечно! Факт! — возбужденно вскричал Виктор. — Я добывать вам девочки, только через время. Еще слишком жарко, — поморщившись, добавил он. — Ждать вечер. Хотеть экран?

Экран мне был не нужен, но от девушек я бы не отказался. Я разбудил Дина.

— Эй, старина, говорил я в Техасе, что будет тебе девушка? Так вот, просыпайся и разомни свои старые кости. Девушки уже ждут.

— Что? Что? — Дин вскочил как ошпаренный, хоть и с изможденным видом. — Где? Где?

— Вот Виктор нам покажет.

— Так поехали же! Вперед!

Выскочив из машины, Дин пожал Виктору руку. У бензоколонки околачивалась компания сияющих улыбками парней. Все они были в соломенных шляпах с обвисшими полями, а половина — босиком.

— Старина, — обратился Дин ко мне, — скажи, славный способ провести денек? Куда спокойнее, чем играть в Денвере на тотализаторе! Виктор, у тебя есть девочки? Где? A donde? — громко повторил он по-испански. — Врубись-ка, Сал, я говорю по-испански!

— Спроси его, нельзя ли здесь раздобыть немного травки? Эй, малыш, есть у тебя ма-рии-уа-на?

Малыш с серьезным видом кивнул:

— Факт, только через время, друг. Идти со мной.

— Ииии! Ура! Ого-го! — завопил Дин. Сна у него не было уже ни в одном глазу, он подпрыгивал от нетерпения на этой сонной мексиканской улице. — Все, поехали!

Я угощал собравшихся парней сигаретами «Лаки Страйк». Мы доставляли им несказанное удовольствие, особенно Дин. Размахивая друг перед другом сложенными чашей ладонями, они без умолку тараторили, то и дело упоминая этого тронутого американца.

— Подумать только, Сал, они же говорят о нас, они все секут! Боже мой, что за мир!

Виктор сел к нам в машину, и мы, кренясь на сторону, отползли от бензоколонки. От этой суматохи проснулся доселе безмятежно спавший Стэн Шефард.

Доехав до самой пустыни на другом конце города, мы свернули на изрытую колеями грунтовую дорогу, где машина принялась подпрыгивать пуще прежнего. Впереди показался дом Виктора. Он стоял на краю поросшей кактусами низины, в тени немногочисленных деревьев — ни дать ни взять глинобитная коробка из-под печенья. Во дворе слонялись без дела несколько человек.

— Кто это? — вскричал охваченный волнением Дин.

— Мои братья. Мать тоже там. И сестра. Моя семья. Я женат, живу в центре.

— А как же мать? — Дин даже вздрогнул. — Что она скажет насчет марихуаны?

— О, она мне ее добывать.

Мы остались в машине, а Виктор вылез и вприпрыжку помчался к дому. Там он сказал несколько слов старухе, и та проворно повернулась, удалилась в садик и принялась собирать сухие ветки и листья марихуаны, которые уже были сорваны с кустов и брошены сушиться на солнце пустыни. Братья Виктора тем временем, улыбаясь, сидели под деревом. Они хотели подойти и познакомиться с нами и искали в себе силы подняться и дотопать до машины. Виктор вернулся с обворожительной улыбкой на лице.

— Старина, — сказал Дин, — этот Виктор — милейший, бесподобнейший и самый безумный дикарь из всех, что мне попадались в жизни. Ты только погляди на него, погляди, как он идет спокойно, не спеша. В здешних краях ведь некуда торопиться.

В машину задувал ровный, назойливый ветер пустыни. Было очень жарко.

— Видеть, как жарко? — спросил Виктор, усаживаясь на переднее сиденье рядом с Дином и показывая пальцем на раскалившуюся крышу «форда». — Вы курить ма-рии-гуана, и больше не жарко. Вы подождать.

— Да, — сказал Дин, поправляя темные очки, — я подождать. Непременно, Виктор, дружище.