Закон успеха - Хилл Наполеон

Таково мое дело, но прежде чем вы дадите ответ, я хочу сказать вам, что хорошо сознаю: ваши недруги постараются воспользоваться этим освобождением и будут вас за него осуждать; если вы освободите Б, это может стоить вам мно­гих голосов при избрании на новый срок».

Сжав кулаки и выставив вперед решительно нижнюю челюсть, губернатор Огайо Вик Донахью ответил:

— Если вы хотите так использовать Б., я освобожу его, даже если это будет мне стоить пяти тысяч голосов. Однако до того, как я подпишу помилование, вы должны встре­титься с комиссией по помилованиям и получить ее согла­сие. Хочу также, чтобы вы получили согласие директора и капеллана тюрьмы. Вы ведь знаете, что губернатор подчи­няется общественному мнению, а эти джентльмены как раз представляют общественное мнение.

Сделка была совершена, и вся транзакция потребовала не больше пяти минут.

На следующий день я вернулся в офис губернатора в сопровождении тюремного капеллана и сообщил губернато­ру, что директор тюрьмы и комиссия по помилованию дали свое согласие на освобождение. Три дня спустя губернатор подписал распоряжение, и Б. свободным человеком вышел из ворот тюрьмы.

Я перечислил все эти подробности, чтобы показать, что ничего трудного в этой транзакции не было. Основания для освобождения были подготовлены до того, как я появился на сцене. Это сделал сам Б. своим хорошим поведением и услугой, оказанной 1729 заключенным. Создавая первую в миру систему заочного образования для тюрем, он создал ключ, который открыл дверь его камеры.

Почему же те, кто до меня просили его освободить, по­терпели неудачу?

Потому что им не хватило воображения!

Может быть, они просили губернатора помиловать Б. по­тому, что его родители были известными людьми, или пото­му, что он окончил колледж, или просто потому, что он хороший человек. Они не сумели дать губернатору штата Огайо достаточный мотив для оправдания этого помилова­ния,потому что в противном случае он освободил бы Б. задолго до того, как на сцене появился я и попросил об этом.

До первого посещения губернатора я изучил все факты и в воображении увидел себя в губернаторском кабинете и решил, что именно буду говорить и какое обращение по­действовало бы наиболее сильно на меня, будь я на месте губернатора.

Когда я просил помиловать Б, я делал это во имя всех заключенных тюрем Соединенных Штатов, которые мо­гут воспользоваться разработанной Б. системой обучения. Я ничего не сказал о его выдающихся родителях. Ничего не сказал о своей дружбе с ним в прошлом. Ничего не сказал о том, что он достойный человек. Все это могло послужить основанием для освобождения, но казалось незначительным по сравнению с главным и разумным основанием: после его освобождения тысячи человек ощутят благотворное воздей­ствие его системы.

Когда губернатор Огайо принимал решение, не сомнева­юсь, что судьба самого Б. при этом отошла на второй план. Несомненно, губернатор оценил возможную пользу не для Б., а для 160 тысяч мужчин и женщин, которым может по­мочь Б., если будет освобожден.

И все это — воображение!

А также торговое мастерство. Говоря об этом случае, один человек, который больше года тщетно добивался освобож­дения Б., спросил:

— Как вы это сделали? А я ответил:

— Более легкой задачи у меня не было, потому что вся основная работа была проделана до того, как я взялся за дело. В сущности освободил себя сам Б.

Собеседник удивленно посмотрел на меня. Он не по­нимал того, что я пытался сказать: любое дело поддается решению, если подойти к нему с правильного направле­ния. В освобождении Б. свою роль сыграли два важных фактора. Первый: то, что он сам дал основания для своего освобождения до того, как я взялся за дело; и второй: до того, как обратиться к губернатору, я совершенно убедил себя в том, что имею право просить помиловать Б. и поэто­му без труда и убедительно изложил свою просьбу.