Инопланетянин не по своей воле или забросы судьбы - Абра-кадабра

— Я понял тебя. Вот мой перстень — он снял с руки его — он символ власти в нашем роду.

— Нет, нет. Держи его в руке — замахал на него — нужен твой контакт с ним, да и мне держать в руках твой символ власти не положено.

— Теперь зови того, кто тебе нужен — сделал всё с перстнем.

— Визиря и мою старшую жену ко мне — сказал он, хлопнув в ладоши.

— Такое в впечатление, что они стояли под дверью — сказал, увидев входящих.

— Не каждый год такой гость бывает у меня, да и они всё слышат и предугадывают мои желания. Так работает мой аппарат власти — похвастался султан.

— Им надо взять в руки какие-нибудь предметы, которые им дороги и они с ними не расстаются никогда.

Визирь вынул печать, а старшая жена дотронулась до серьги в носу.

— Всё, теперь это их камень связи. Он будет работать только у них и ни у кого другого. Для других разумных это будет просто печать и серьга. Теперь пусть уйдут к себе, а ты, мой друг, после их ухода постарайся представить их у себя в голове и поговори с ними.

Они ушли, а султан замер и, даже, закатил глаза. Через некоторое время он отмер и, улыбнувшись, сказал: "Да, замечательно, не ожидал, восхищён, прекрасно, удивительно".

— Пользуйтесь. А как сборы на площадке?

— Всё готово, все на месте — произнёс он.

— Тогда пошли туда — сказал, вставая.

Мы вышли из дворца и, обогнув его, оказались на площади выстеленной каменными плитами двух цветов — тёмными и светлыми — причём тёмные были не чёрные, а именно тёмные, т. е. темно-серые, а светлые были не белые, но светло-серые с розовыми прожилками. Площадь была большая, на ней было много всяких игр, игрушек и тренажёров, которые сейчас были убраны к её краю. Меня заинтересовали фигурки высотой с меня и двух цветов, такие же тёмные и светлые. Они выглядели тяжёлыми, но, когда я одну из них попробовал приподнять, она была полой и лёгкой. Было интересно, каменная площадка из тяжёлых на вид камней-плит и фигуры из этого же материала, но лёгкие.

— Это фигурки для игры в сулшат, если хочешь, тебе расскажут правила игры — предложил султан.

Я согласился. Из рассказа об этой игре, я понял, что это почти шахматы, но проще, каждая партия длится гораздо меньше времени и решил поиграть в них. Вы скажете, что разумные ждут путешествия в Лес. А я отвечу, пусть их, мне надоело всех спасать, лечить, утешать, воспитывать, обследовать, ругать, грозить, награждать, хвалить и прочее, прочее и прочее. Надоело, не понятно, надоело и всё. Могу я передохнуть, и расслабится, в шахматы, т. е. в сулшат игрануть и, вообще, оставьте меня такого замученного в покое, пожалуйста, а? А если Вы от меня не отстанете, то я, о-го-го чего могу придумать, но ещё не придумал, потому что устал, нет, не физически, а морально.

Первый тайм мы уже отыграли, но лишь только сумели понять, что эта игра не простая, как и шахматы, в прочем, тоже, но, с моими помощниками, а также с моими возможностями читать мысли в головах окружающих меня разумных, дело начало сдвигаться с мертвой точки. В общем, проиграв три партии подряд, я кое-что понял и начал потихоньку обыгрывать сначала детей, затем некоторых взрослых и, наконец, тех, кто считался мастером в этой игре. Сун крутился возле султана и что-то ему втолковывал. Я глянул на него, и моя интуиция подсказала мне, что это хорошо и это нужно. Некоторые игроки начали что-то обсуждать, и из этого я понял, что пошли ставки на выигрыш мой или моего очередного противника. Тогда я сделал, что на моей Родине называют, «финт ушами», т. е. проиграл три партии подряд и затем предложил сыграть со мной двоюродному брату султана, который считался непревзойдённым мастером этой игры, и у него почти не бывало проигрышей. Купцу же мысленно послал просьбу поставить на меня крупную сумму. Он удивлённо посмотрел на меня, но кивнул мне и что-то сказал одному из игроков, который здесь исполнял роль казначея на ставках.