Далёкие миры. Дилогия - Скляренко Алексей

Получив от искина расстояние до чужака, в полторы световых секунды, Макс скомандовал боевую тревогу, в основном для новичков, основной экипаж уже приучен к правилам поведения на борту, и услышав короткий ревун корабельной сирены, объявил, что берёт управление на себя.

— Твой выход дружище, — обратился он к Чену:

— И небольшая личная просьба, если можно, то хотелось бы, паралельно с тобой наблюдать за боем. Возможно, это сделать?

Чен на пару секунд завис и с неохотой, с недовольной интонацией в голосе, согласился:

— Можно, сделаю неполное слияние, полное, тебе ещё рано.

На объявление о смене командования, экипаж отреагировал штатно и это, Макс ещё успел увидеть, потом стало не до этого. Чен начал выполнять обещанное, выразившееся в резко усилившейся головной боли, и появившемся ощущении, единого целого с кораблём. Рубки не было, точнее, была где-то на перифирии сознания, и Макс отмечал всё происходящее в ней, но главным, было не это, а его многократно усилившееся зрение и чёткость понимания видимой картинки.

До границ видимости наблюдал всю сферу пространства окружающую рейдер, четвёрку «Дакеров» позади, выстраивающихся в походный порядок, далеко впереди планетоид, с роем чужих штурмовиков и идущее им навстречу, с левой стороны, яркое пятно чужого корабля.

Так это виделось искину, через электронные нервы которого, Макс и получал всё это. Чен выполнил обещание и сделал неполное слияние, а теперь не мешало бы узнать его планы на горячую встречу. — Что будем делать и кто это, ты разобрался? — искин диверсанта, как ждал этого вопроса и ответил немедленно.

— Не знаю кто, и это меня тревожит. По излучению двигателей, это не пауки и не корабль Содружества. Бить буду, что ещё в нашем положении, только не прозевать момент.

Пробормотав напоследок:

— Не нравится мне этот корабль.

Через короткое время, Макс сумел освоился с новыми ощущениями, притерпелся к головной боли и даже появилась возможность, не отвлекаясь от наблюдений, подумать. Чен что-то не договаривал, он уже достаточно изучил этого пройдоху и его словечки. Чен был растерян.

И словно вторя этим мыслям, развитие событий не заставило долго ждать, в отличии от предыдущих столкновений, Чен не стал менять курс, направляя рейдер на чужака, а резко добавив скорости пошёл прежним курсом, на планетоид. Ещё одно отличие, маскировочное поле, на этот раз не снял, наоборот, насытил его энергией по максимуму, как и защитное поле, выставив по курсу все активные щиты.

Механизмы корабля просыпались для боя и на экранах инженера наливались зеленью, давя в уши свистом генераторов накачки курсовых орудий. Вся эта машинерия, жрёт прорву энергии и кривая нагрузки на диаграммах Фоша приблизилась пределу мощности. Макс это наблюдал на втором плане, всё его внимание было приковано к растущему пятну чужого корабля и, в какой-то момент, заметил его пульсацию. Противник, первым, открыл по ним огонь.

На что Чен молчал, не проявляя себя, и Макс даже не попытался вмешаться, убеждённый, что искин диверсанта знает свою работу. Просто понял, что будет дальше, да и сам бы поступил точно так. Ещё немного, потом вырубить маршевые двигатели и в полёте по инерции, чуть довернуть корпус. А дальше, расчёт упреждения и стреляй.

В этот момент, по корпусу рейдера ударили две болванки и в полной мере довелось ощутить минусы слияния, получив реальное ощущение удара по организму. Электронные импульсы искина передавались нервной системе напрямую, как единому целому и надо сказать, что ощущение было не из приятных.

Хорошо, что щит помог, выдержав удар и отклонив снаряды. Просел на двадцать процентов, но выдержал и удар по нервам вышел смазанным. Иначе трудно представить последствия и для рейдера, и для Макса.