Сэр Троглодит 2 - Башун Виталий Михайлович

Особенность преподавания фехтовального искусства по методике Солора заключалась в том, что он, по его собственному признанию, рассказывал ученику основные постулаты, затем с помощью длительных и выматывающих тренировок доводил ученика до полного физического и морального истощения, которое по идее должно было привести к освобождению от оков прежнего опыта, озарению и появлению первичного проблеска нужного чувства. Остается этот проблеск уловить (учителю) и хорошенько запомнить (ученику). После чего оба переходили к скрупулезному воспроизведению ситуации, когда этот проблеск проявился, дабы закрепить это состояние в памяти. В дальнейшем, натренировать ученика так, чтобы он, не задумываясь, мог переходить в нужное состояние - дело техники. Да, говорил Солор, это разновидность боевого транса - более глубокого, достигающегося иными путями и использующего энергетику более высокого уровня.

Вымотать меня до полного истощения учителю удавалось, но проблеск, если и был, то только в качестве краешка закатного солнца в моих остекленевших глазах. Ничем иным порадовать себя и Солора я не мог. Неделя занятий ничего не дала.

В начале следующий недели мы покинули форт и направились на север долины в соседний кантон Сатрос. Мы - это Солор, я и три рекрута, отобранные для столицы ранее. Обоз наш состоял из единственной крытой повозки с впряженным в нее ездовым ящером, бронированная шкура которого, клыки и рога могли успешно противостоять атакам монстров. Лошади, как и в мире Империи, выживали здесь плохо и использовались для парадных выездов архимагов, способных их защитить. Повозкой правил нанятый для этой цели крестьянин, а нам за все время путешествия ни разу не удалось проехаться на ней. Солор не тратил времени даром и вел тренировки на ходу. Мы проделывали различные упражнения, двигались то бегом, то шагом, то боком, то спиной вперед, то на корточках, то на руках… Короче говоря, Солор не издевался над нами только во время сна и то, перед сном требовал мысленно повторять упражнения, будто на обычной тренировке, утверждая, что так они лучше запоминаются и помогают вырабатывать навык ничуть не хуже реальной.

В пути Солор предпочитал останавливаться на полянах иной раз даже в виду постоялого двора.

- Не люблю эти забегаловки, - буркнул он в первый раз на мое предложение переночевать там. - Вонь, копоть, пьяные крестьяне и воины, а тренировки толком проводить негде. Ничего. Нам и здесь неплохо. А раз вопросы задаешь, значит, еще поработать можешь.

Обустройство ночлега много времени не занимало. Солор извлекал из повозки четыре колышка с прикрепленными к ним амулетами, втыкал их по периметру лагеря, мы рубили лапник, готовили на костре ужин и, после очередной тренировки, уже в полной темноте заваливались спать. Этому правилу Солор изменил только раз, когда пошел дождь и командир решил остановиться на ночлег в трактире. В зале скромно ужинали несколько проезжих, среди которых, несмотря на более чем обыденную одежду: короткие сапоги; крепкие штаны и рубаху; кожаный жилет и длинную куртку; кожаную мятую шляпу с широкими полями, - и не более странное вооружение: длинную узкую шпагу и кинжал на поясе; короткий меч за спиной и нож в сапоге, - чем-то выделялся мужчина старшего возраста. Еще нельзя сказать, что пожилого, но уже нельзя сказать, что среднего. Он ужинал в компании пяти, по виду, рекрутов, таких же, как мы у Солора. Вид у него был мрачный и нелюдимый. Рекруты молча работали челюстями, не пытаясь разговаривать даже между собой. Мои сотоварищи тоже не отличались разговорчивостью - за все время мы и парой слов не обменялись - но здесь молчание, скорее всего, было вызвано иными причинами.

- Учитель! Зигер! - радостно воскликнул Солор, и раскрыв объятия пошел прямо к этому мрачному типу. - И ты здесь?! Неужели тоже за рекрутами послали?

Мрачный слегка улыбнулся. Вроде лениво, но очень быстро выскользнул из-за стола и обнял Солора: