Эра Милосердия - Вайнеры Братья (1976)

Я от души хлопнул по плечу Алимова, тот весело подмигнул, и мы разом захохотали, довольные собою, и друг другом, и распрекрасной нашей собачкой. Алимов с сожалением посмотрел на мешки с сахаром, вздохнул и достал из кармана кулек, развернул его - там лежал серый неровный кусок рафинада. Еще раз вздохнув, поглядел Алимов на мешки и бросил рафинад вверх. Абрек, кажется, только чуть-чуть повел широченной своей башкой, лязгнул, словно пушечным затвором, челюстями, и негромкий хруст известил о том, что заслуженная награда принята с благодарностью.

Я заметил вожделенные взгляды Алимова на мешки и его вздохи.

- Угостил бы пса от души,- сказал я.- Честно заработал небось!

- Не-е, не дело,- отозвался Алимов.- Пес должен без корысти работать, понимаешь?

Ну, вроде на патриотизме, честно. А то забалуется. Думаешь, он не понимает? Он все понимает...- И Алимов на мгновение прижал к себе голову Абрека, и столько было в коротком этом движении нежности и ласки, и столько было преданности во взгляде и тихом, еле слышном повизгивании пса, что я почувствовал что-то вроде зависти.

- Пошли дальше, однако,- сказал Алимов, и мы вышли из будки. Я снова аккуратно навесил и закрыл замок. Огляделись - было еще раннее осеннее утро, пусто кругом, ни живой души,- и Алимов скомандовал Абреку: - Ищи!

И снова началась азартная и утомительная гонка по дворам, сараям, закоулкам и переулкам, пока не вывел теплый еще след на многолюдную Первую Мещанскую, где уже сотни рабочих торопились в этот ранний час на фабрики и заводы и каждый оставлял на сыром утреннем асфальте свой неповторимый и отвлекающий запах, где одинаково непереносимо ранили чуткий собачий нос ядовитый перегар автомобильных выхлопов, резкие ароматы простых женских одеколонов, острый смрад гуталина, щекочущий запах бесчисленных галош; и Абрек замедлил ход, стал оглядываться на хозяина, петлять, всем своим неуверенным видом демонстрируя сложность обстановки, а потом и вовсе остановился, недовольно фыркнул, будто чихнул по-собачьи, и широко, с хрустом зевнул, оскалив свои страшные, но пока совсем бесполезные клыки.

- Все, кончилась работа,- сказал Алимов со вздохом.- Эх, в деревне бы...

- Сам ты деревня,- передразнил я.- Сколько вещей нашла собачка - и за то скажи ей спасибо... Знаешь, Алимов, сказать по-честному, не очень-то я надеялся, что она найдет что-нибудь...

- Почему же это ты не надеялся? - всерьез обиделся Алимов.- У нас собачки есть, которые добра людям возвратили побольше, чем некоторые оперативники за всю свою службу...

- Загибаешь? - спросил я, - Да что с тобой говорить! - махнул рукой Алимов.- Ты про Эриха слыхал? Или про Гету?

- Не слыхал,- признался я.

- То-то! Ордена давать бы им полагалось. Их капитан Гетман дрессировал, у него только Эрих задержал восемь вооруженных бандитов. Убили пса в схватке. Это был такой пес - уж на что мой Абрек хорош, а по совести если, то, конечно, ему против Эриха не сдюжить.

- А Гета?

- Та тоже была классная сыскарка. Не чистых кровей она, ее Гетман где-то щенком подобрал. На два миллиона рубчиков отыскала похищенного, понял? Ты и не видал таких денег. А собаки плохо живут,- закончил он неожиданно.

- Почему? - удивился я.

- Да отношение к ним несознательное - вот вроде как у тебя. Ведь это сейчас стали немного расчухиваться, а раньше, когда было их всего четыре души, гоняли нас с места на место - жилья дать никак не могли. Потом дали пустой свинарник, мы его сами с Гетманом и Рубцовым чистили, ремонтировали, утепляли, для нормального собачьего житья приспосабливали. А нужен настоящий питомник и по всем правилам - они бы все расходы на себя оправдали...

- Я вижу, любишь ты собак, Алимов...