Стая - Сергеева Оксана (2014)

бы ни за что. Коттеджный поселок в черте города. В народе его называют «долина нищих». Цепочка

особняков за высокими заборами и по другую сторону лесополоса. Застройка началась не так давно, потому многие дома еще не обжиты.

Только мысль, что Денис услышал улицу и номер дома, придавала мужества и сил. Хотя насчет

номера дома можно посомневаться, а вот улицу должен был разобрать. Потому и старалась Юлька не

сбегать с дороги, не сворачивать в проулки между домов, а оставаться в свете фонарей, чтобы он ее

заметил.

Когда Корнеев попытался взять Юлю за руку, она увернулась и двинулась вперед. Правда не так

резво, как раньше. Зря расслабилась. Он решил больше не церемониться и, грубо схватив ее, потащил в сторону дома. Еще и рот ей закрыл ладонью, только теперь Юлька не могла так легко

укусить, ибо Стёпа был в перчатках. Все-таки он гораздо здоровее, чем Юля, и с таким агрессивным

выпадом она справиться не смогла. Хотя попыталась сопротивляться. За что и получила.

Терпение у него совсем иссякло, и он ударил ее по лицу. Не сильно, но достаточно, чтобы голова

закружилась, перед глазами все поплыло, а способность противостоять угасла, как догоревшая свеча.

Вот и Юлька сожгла все силы.

Потом в глазах потемнело. Конечности отяжелели. А у Корнеева словно второе дыхание открылось.

Он попер ее в сторону дома с такой скоростью, что она не успевала ноги переставлять, чувствуя себя

безвольной куклой. А еще она чувствовала, что он все-таки сломил ее. В голове, которую словно

ватой наполнили, возникла мысль, что он ее точно не будет насиловать, просто убьет. Задушит и в

ближайшем сугробе закопает. Или в самом дальнем.

Она не потеряла сознание, но глаза закрывались сами собой. А сил открыть их совсем не было.

Чуть позже ее ослепил свет фар. Странно, что она не слышала шума мотора. Просто яркий свет

проник сквозь неплотно стиснутые веки. А потом ее оторвали от Корнеева. Или Корнеева оторвали

от нее. В чем, собственно, никакой для нее разницы. Потому что Юлька все же оказалась в

ближайшем сугробе, не сумев удержать равновесия.

Так хорошо было. В сугробе. Уже не холодно. Спокойно.

Выплывать из сонного состояния не хотелось, но пришлось. Свет ударил в глаза ярче, шум мотора

совсем рядом почти оглушил — сознание избавилось от тумана, и Юля увидела Дениса.

Он вколачивал Корнеева в снег, вбивал его, обрушивая сверху молниеносные удары, такие

стремительные, что Юля не могла уследить за его движениями. Шаурин не бил его хаотично и

бездумно, действовал одной правой — методично удар за ударом превращал лицо, лежащего на

снегу парня, в кровавое месиво. Степан не шевелился, даже не дергался.

Юлька запищала. Заверещала что есть силы, чтобы отвлечь Шаурина. Убьет же… голыми руками

убьет. Если уже не убил… Заверещала второй раз. Говорить не могла, язык словно примерз к небу, но вот подать голос было по силам.

Удалось. Денис слез с Корнеева, поднялся, отряхнул колени, набрал полные пригоршни снега, омывая руки от крови. Почему-то именно этот жест поразил Юлю больше всего. Она вскочила, пошатнувшись оттого, что голова закружилась.

— В машину! Живо!

Она не узнала его голос. И его самого с трудом узнавала.

Еле переставляя ноги, Юля пошла «мерседесу», по пути подобрав свою сумку. Когда забиралась в

салон, украдкой бросила взгляд на своего обидчика. Он так и не шевелился.

Денис сел за руль и ударил по газам. Юлька не смотрела ему в глаза. Боялась. Хотя знала, что

придется. И поговорить придется. Но немного позже. Сейчас она не могла сказать ни слова. От всего, что случилось, ее лихорадило. Так, что зубы стучали, и руки тряслись крупной дрожью.

Тепло подействовало благотворно, руки и все тело начали отогреваться, хотя сопровождалось это