Стая - Сергеева Оксана (2014)

— Переживает, — со вздохом пояснила мать. — Она тяжело переносит такие моменты. Пару раз

после обыска мы ее успокоить не могли, теперь Сергей отправляет нас сюда. Наша доблестная

милиция не особо миндальничает, когда в детских вещах роется. Ребенку не объяснишь, почему. Сам

понимаешь, конфисковывают одно, пишут другое. Потом то золото вдруг исчезает, то деньги. У

Юльки сережки пропали с аметистами, что бабушка дарила. Первый ее взрослый подарок. У нее и

уши еще не проколоты были. Она и поносить их не успела. Так и не дождались они своего часа.

Денис молча выслушал женщину. Сейчас везде беспредельничали. Милиция не исключение. Допил

чай и сполоснул за собой чашку. Валентина суетилась у плиты, готовила к ужину что-то посытнее, чем оладьи.

Наталья встала у раковины, заметив краем глаза, как Денис стянул Юлину кофту со стула и вышел

на улицу. Подошла к окну и проследила за ним взглядом. Он шел в сторону беседки, вероятно, где

сидела дочь. Юля любила проводить там время с книжкой в руке, но сегодня она пошла туда пустая.

— Накинь, на улице прохладно.

Юля повернулась к нему и взяла из его рук теплый связанный вручную синий кардиган. Набросив на

плечи, она не стала застегивать пуговицы, а просто запахнула, затянувшись пояском. Вытащила и

перекинула на плечо волосы, заплетенные в слабую косу.

— Спасибо.

Шаурин сел рядом и достал пачку сигарет. Вытащил первую за сегодняшний день. Закурил.

Короткая вспышка осветила его лицо, и Юля в очередной раз поразилась, какие длинные у него

ресницы. Рядом с ним даже сигаретным дымом дышать приятно.

Чувствовал, что она подавлена, но сказать ничего не мог. Не был всезнающим мудрецом, чтобы

наставлять людей на путь истинный. Самое большое, это вздохнуть в унисон и помолчать. Потому и

молчал, изредка поднося сигарету к губам, затягиваясь и выпуская дым. Сел с той стороны, чтобы

ветер от Юльки его уносил.

— Знаешь, как меня развлекает папина охрана, когда я остаюсь дома одна? – вдруг сказала она.

— Как? – просто спросил, скорее, чтобы поддержать разговор, нежели интересуясь.

— Мы собираем и разбираем «узи».

Денис поперхнулся дымом. Прокашлялся.

— Круто, что я могу сказать.

— Так что не надо вести себя, будто тебе нужно пожалеть бедного мокнущего под дождем щенка, —

выдала она. — Давно хотела сказать тебе. Я уже не та маленькая семилетняя девочка, которую ты

защитил от нападок одного злого и закомплексованного мальчика.

— К твоему сведению, маленькой девочкой я тебя не считаю, — спокойно прореагировал Денис, хотя удивился такому резкому выпаду. Точно девочка сегодня сама не своя. – Какое разное у нас

детство. Я вот в пятнадцать лет совершенно по-другому развлекался.

— Как? – тут же ухватилась она. Хотя беседовали они часто, выудить что-то личного ей удалось не

много.

— Хотя, нет, — Денис таинственно улыбнулся. – Не нужно тебе знать, чем я занимался в эти годы.

Да, детство у них разное… Детство имело свой вкус. Для него – это вкус яблок, свежеиспеченной

шарлотки и чая с чабрецом.

— Ну скажи, мне же интересно?

— Какая ты любопытная.

— Скажи, не будь занудой! Что в этом плохого?

Ничего плохого. Но именно в этот момент – когда она засмеялась, а сам он непринужденно

заулыбался, почувствовал, что странные у них складывались отношения. В голове словно вихрем

пронеслись мысли, и он посмотрел на нее и себя со стороны. Для того положения, в каком они

находились, все показалось странным и неправильным. Он не должен проводить с ней столько

времени и, тем более, разговаривать на личные темы. Но это вышло само собой. Бесконтрольно.

— Ничего плохого, — так и ответил ей. Юля все еще ждала реакции. Глаза блестели, щеки